Светлана Нилова: В поисках шестого океана. Часть первая. Безмятежность

© Светлана Нилова, 2021

ISBN 978-5-4498-3329-7 (т. 1)

ISBN 978-5-4498-3330-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Есть события, которые меняют всё, после которых ты уже не можешь быть прежней.

Меня зовут Софи. Мне было восемь лет, когда моя маленькая жизнь раскололась на «до» и «после». Я и сейчас помню тот день.

Они стояли на пристани и разговаривали. Папа и незнакомые мне мужчины. Обычно папа встречался с разными людьми, и эти встречи были довольно частыми, но эта беседа мне сразу не понравилась. Может быть то, как они стояли. Или их жесты. Я очень хотела подслушать разговор, но ветер дул с моря и до меня не долетали даже отдельные слова. Незнакомцев было трое: толстяк в белой шляпе, волосатый великан и постоянно жующий чернокожий в темных очках. Папа не пустил их на «Нику», и они переминались с ноги на ногу на берегу. Низенький, в белой шляпе, вдруг засмеялся и похлопал папу по плечу. Тот помотал головой. Волосатый положил папе руку на плечо – он сбросил её, напрягся и сжал кулаки. По его лицу было видно, что он вот-вот начнет драку.

Толстяк в шляпе отступил, а двое его помощников стали теснить папу к трапу. У меня похолодела спина. Верзила был выше папы на целую голову, второй, чернокожий – меньше, но тоже крепкий. Я вскочила из-за своего укрытия, сбежала по трапу и с разгона ударила верзилу головой в живот. В глазах у меня потемнело, а гигант даже не пошатнулся. Зато черный ловко и крепко схватил меня за шею. Я заверещала от ужаса. Черный зажал мне рот, и я, задыхаясь, стала шумно дышать носом. От черного остро пахло потом и ещё чем-то сладковато-приторным. Тогда я ещё не знала, что так пахнет марихуана.

Толстяк заговорил по-английски, с неприятным акцентом, словно скрипело дерево.

– Смотри, какая шустрая! Вот и ниточки нашлись! Ну, Ник, что ты теперь скажешь?

Папа не ответил, неприметным движением в его руке оказался нож.

– Это только одна ниточка, а вторая где? – продолжал куражиться толстяк, не обращая на нож никакого внимания. Его надежно заслонял собой верзила.

– Вторая тоже здесь, дерьмо собачье! – прозвучал знакомый голос. От ужаса я перестала дышать. Папа быстро обернулся и замер. По трапу медленно, осторожно переставляя ноги и не отводя от нас взгляда, спускалась мама. Она сжимала в руке ракетницу и направляла её на толстяка. Прямо в его огромный живот. У толстяка, и без того потного, скатились по щеке капли. Мамины пальцы так сильно сдавили рукоятку, что побелели.

– Убирайся к чертям, сучье отродье! Иначе твои вонючие потроха повиснут на нашем такелаже.

Мама говорила еще, и каждое слово было звонким и резким, как пощечина. Толстяк сделал знак, черный отпустил меня, и вся троица начала медленно пятиться назад. Я спряталась за папу, жалея, что у меня нет никакого оружия. Пока наши враги не покинули причал, мы так и стояли: папа с ножом, мама с ракетницей и я с гудящей от боли головой.

Стоял ясный полдень, ярко светило солнце, но пристань почему-то была пуста. Ни рыбаков, ни туристов, ни пронырливых детей. Только чайки кружили над нами. От их крика начинало тонко ныть в груди.

Почему папа поссорился с «большим человеком» на Ямайке, я так и не узнала. Мы отошли от пристани на моторе, «Ника» шла на пределе. К полудню задул попутный ветер и поднялась волна. Мы поставили все паруса, и «Ника» неслась прочь от Ямайки. Это было похоже на скоростной участок регаты, только сейчас в качестве приза выступали наши собственные жизни. Я была ребенком, но все понимала и взрослела с каждой минутой.

Когда село солнце, я было совсем успокоилась, но преследователи догнали нас. У них были катер и неповоротливая посудина с низкими бортами, но на хорошем моторе. В катере сидели двое, в лодку же набилось около десятка мужчин, почти все они были чернокожими.

«Откуда здесь столько черных?» – эта глупая мысль сидела у меня в голове всё время, что мы убегали от преследователей. Может быть, она была как спасательный круг, чтобы не сгинуть в водовороте ужаса. Не думать о том страшном, что приближается к нам.

Они бы не нашли нас в темноте, но, как на зло, на смену зашедшему солнцу в небо выползла огромная яркая луна. А у бандитов были прожекторы. И оружие. Прозвучали хлопки, и я не сразу поняла, что это выстрелы. Стреляли в воздух.

«Ника», словно чувствуя преследование, дрожала всем корпусом, а её паруса, наполненные ветром, звенели и гудели.