София Ларич - Анталия от 300 у.е., или Все включено

В «Акваленде» мы сначала сливаемся с гидами из Алании, приехавшими раньше нас, а после приветствий рассаживаемся за столиками под огромным желтым шатром, чтобы посплетничать и поговорить о наболевшем в ожидании хозяина «Арейона» и его свиты из офиса. Самые подобострастные сразу усаживаются перед сценой на передний ряд из белых пластиковых стульев и достают блокноты с ручками, чем вызывают презрительные усмешки всех остальных.

Скоро появляются менеджеры из местного офиса и хозяин, за спиной которого маячит его любовница из московского офиса. Айдын одет в новехонькую форменную майку, туго обтягивающую его изрядный живот.

Он бросает бумаги на стол и становится лицом к нам и спиной к менеджерам, широко расставив ноги и сцепив на груди руки.

— Добрый вечер! — говорит он на русском с заметным акцентом и оглядывает нас цепким взглядом. — Мы сегодня собрались обсуждать наши проблемы. К сожалению, их много. Я недоволен.

— Я тоже, — тихо бормочет рядом со мной Осман, гид из Кемера, которого только в этом сезоне уже увольняли три раза. В ряды «Арейона» он всякий раз возвращается с помощью обещаний и специфических услуг, оказываемых менеджерам. Многие подозревают, что Осман, кроме того, делится с менеджерами левыми комиссионными. Да, умение делиться вовремя и с нужными людьми не менее ценно, чем умение зарабатывать. Про Османа — ветерана, отработавшего восемь сезонов, свидетеля тех времен, когда русские туристы, дорвавшись, скупали кожу и золото целыми магазинами, — ходит много баек. Например, говорят, что он, поработавший и уволенный уже не из одной туристической компании, в очередное свое увольнение ходил по отелям в униформе-солянке — майка одного оператора, шорты другого, сумка третьего — и продавал туристам экскурсии, выдавая билеты из припрятанных в свое время билетных книжек. Индивидуальный предприниматель Осман.

— Сейчас каждый встанет, представится, скажет, в каком отеле он работает и какие там проблемы, — продолжает Айдын. Его любовница протягивает ему большую тетрадь. Раскрыв тетрадь, он указывает ладонью на кого-то, сидящего в первом ряду. — Пожалуйста, вы!

Перед ним поднимается толстая Люба из Анталии. Она оттягивает прилипшую к спине рубашку и заискивающе частит:

— Меня зовут Люба, я работаю в отеле «Сера». У меня все хорошо.

Дальше большинство гидов следуют примеру Любы и рапортуют об отсутствии проблем. Некоторые из них боятся навлечь гнев Айдына, другие, более опытные, знают, что говорить о проблемах бессмысленно — до их решения дело не доходит никогда, исчезают они, только рассосавшись сами собой.

Очередь доходит до гидов, работающих в дешевых и по-настоящему плохих отелях Алании. Поднимается Самир — резкий, заносчивый и часто даже агрессивный двадцатилетний студент из Ингушетии.

— Я Самир. Сейчас все перечислю. Отель «Сидера»: туристов «Арейона» всегда селят в плохие номера, хорошие отдают немцам. Еда дрянь, делают салаты из вчерашних объедков, фрукты или гнилые, или зеленые, — чеканит Самир по-турецки. — Анимации считай что нет. Работают только для немцев. Вино постоянно разбавляют.

— Как это разбавляют? — прищуривается Айдын.

— Вино можно разбавлять! Красное вишневым напитком, а белое… — вдруг доносится голос вечно пьяного Кемала, бывшего менеджера «Сидеры», а ныне регионального менеджера «Арейона».

Мы хохочем, а коллеги одергивают Кемала, торопливо втолковывая ему, что сейчас он должен выступать на стороне «Арейона», а не отеля.

— Так, понятно. А вы знаете, что на вас жалуются туристы? — говорит Айдын, буровя Самира свирепым взглядом.

— Знаю, мне они тоже на меня жалуются.

Айдын подходит к менеджерам и, наклонившись, тихо и зло шепчет что-то Метину. Тот кивает послушно и устало.

— Я советую поискать вам новую работу, — говорит Айдын Самиру. — Дальше. Следующий.

— Меня зовут Тамара. Я работаю в «Голден Бич», — я поворачиваюсь влево, — вместе с Ильхамом и Алексеем. На отель наши туристы не жалуются. Но иногда выясняется, что московские агентства обещают им то, чего в отеле нет и быть не может: вид на море, бесплатную няню…

— Какие агентства?

— Чаще всего «Горячие туры».

— Разберемся. А по поводу вас мне говорили, что вы неприветливая, мало улыбаетесь. И у вас серьга в носу. Снимите.

Я сажусь, передавая эстафету следующему гиду.

Собрание заканчивается горячей речью Айдына. Он обвиняет нас в плохом обслуживании его клиентов, разъясняет, что на место каждого из нас можно найти не меньше трех желающих всего за час, упрекает в том, что мы убиваем его ребенка, то есть «Арейон», так как печемся только о продаже экскурсий и забываем о других своих обязанностях, хотя получаем зарплату — триста долларов! Никто не перебивает его и не говорит, что в этом сезоне зарплату гидам урезали до ста пятидесяти. Менеджеры задумчиво смотрят вдаль, гиды разглядывают свои руки и колени. Наконец Айдын смахивает со лба крупные капли пота и прощается, пообещав приехать через месяц.