Эрика Леонард Джеймс - Пятьдесят оттенков свободы (любительский перевод)

- И поэтому ты наказываешь меня?

Он сглотнул, его глаза широко распахнулись. Он не должен был отвечать, я знала, что наказать меня было его твердым намерением.

- Ты должен прекратить делать это, – пробормотала я.

Он нахмурился, осмысливая мои слова.

- Для начала: это ты чувствуешь себя более дерьмово, в конечном счете, – продолжила я.

Он тихо фыркнул.

- Это правда, – пробормотал он. – Мне не нравится видеть тебя такой.

- И мне не нравится быть такой, – я потянулась и коснулась его щеки. – Я прошу прощения, что не позвонила тебе. Я не буду такой эгоистичной снова. Я знаю, ты беспокоился обо мне.

Он кивнул.

- О’кей. Хорошо, – сказал он. Он склонился надо мной, но замер, прежде чем коснулся губами моих губ, молча спрашивая моего разрешения. Я подняла лицо навстречу его, и он нежно поцеловал меня. – Твои губы всегда такие мягкие после того как ты плакала, – пробормотал он.

- Я никогда не обещала подчиняться тебе, Кристиан, – прошептала я.

- Знаю.

- Смирись с этим, пожалуйста. Ради нас обоих. И я постараюсь быть более внимательной к твоим… контролирующим склонностям.

Он моргнул, выглядя потерянным и уязвимым, полностью растерянным.

- Я попытаюсь, – пробормотал он.

Я вздохнула.

- К тому же, будь я здесь…

- Я знаю, – ответил он, побледнев. Откинувшись обратно на кровать, он прикрыл лицо свободной рукой. Я прижалась к нему, кладя голову на его грудь. Молча мы пролежали так несколько минут. Его рука поднялась к кончику моей косы. Он стянул резинку, освобождая волосы, и мягко, ритмично, начал расчесывать их, пропуская сквозь пальцы.

- Что ты имел в виду раньше, когда сказал «или»?

- Или?

- Что-то насчет Джека.

Он посмотрел на меня сверху вниз.

- Ты не сдаешься, не так ли?

Я прижалась подбородком к его груди, наслаждаясь успокаивающими ласками его пальцев в моих волосах.

- Расскажи мне. Мне не нравится находиться в неведении. У тебя, кажется, есть слишком раздутые идеи о том, что я нуждаюсь в защите. Ты даже не умеешь стрелять, а я умею. Ты думаешь, что я не справлюсь с тем, что ты мне не хочешь рассказать? Кристиан, на меня был направлен пистолет твоей экс-саба-сталкершы, твоя педоБобка экс-любовница изводила меня… И не смотри на меня так, – заворчала я, когда он хмуро взглянул на меня. – Твоя мать чувствует себя также насчет нее.

- Ты говорила с моей матерью об Ирине? – ахнул Кристиан.

- Да. Грэйс и я разговаривали о ней.

Он уставился на меня.

- Она очень расстроена из-за этого. И винит себя.

- Не могу поверить, что ты разговаривала с моей матерью. Дерьмо! – он снова откинулся и накрыл лицо рукой.

- Я не вдавалась в подробности.

- Надеюсь, что нет. Грэйс не нужно знать все чудовищные подробности. Господи, Ана. С моим отцом тоже?

- Нет! – возмущенно покачала я головой. Я и так-то не имела никаких отношений с Кэрриком. Его комментарии по поводу брачного договора до сих пор не давали мне покоя. – В любом случае, ты пытаешься отвлечь меня… снова. Джек. Что о нем?

Кристиан убрал руку и мельком взглянул на меня: выражение его лица было нечитаемым. Вздохнув, он снова закрыл лицо рукой.

- Смит причастен к саботажу с Эхо Рэй. Следователи обнаружили частичный отпечаток… Только частично, поэтому они не смогли установить совпадение. Но, когда ты узнала Смита в серверной, его отпечатки совпали. Он был несколько раз осужден, будучи несовершеннолетним, в Детройте.

В моей голове все перемешалось, пытаясь осознать эту информацию. Джек подстроил аварию Эхо Рэй?

Но Кристиан продолжал.

- Этим утром грузовой фургон был найден здесь в гараже. Смит был за рулем. Вчера он доставлял какое-то барахло новому парню, который переехал… Тому, которого мы встретили в лифте.

- Я не помню его имени.

- Я тем более, – сказал Кристиан. – Но так Смиту удалось попасть в здание легально. Он работал на компанию по доставке.

- И? Что важного было в фургоне?

Кристиан ничего не ответил.

- Кристиан, скажи мне.

- Копы нашли… вещи в фургоне, – он снова замолчал и крепче прижал меня к себе.

- Какие вещи?

Он молчал несколько секунд, и я открыла рот, чтобы подтолкнуть его снова заговорить, но он начал первым.

- Матрац, бутылка хлороформа и записка, – его голос перешел почти на шепот, и я почувствовала ужас и отвращение, исходившие от него.

Твою. Мать.

- Записка? – выдохнула я.

- Адресованная мне.

- Что там сказано?

- Я не знаю. Кларк не захотел говорить мне.

Ох.

- Смит пришел сюда прошлой ночью с намерением похитить тебя, – замирая, прошептал Кристиан; его лицо было напряжено. Как только он произнес эти слова, я вспомнила скотч… и дрожь пронзила меня. Но глубоко-глубоко внутри, это не было для меня новостью.