Георгий Кублицкий - Три нью-йоркских осени

— Простите?

— Вот, мистер, гороскоп, который вам подойдет., Видите? «Для родившихся между 21 декабря и 9 января»? А это знак Козерога, видите? Вы родились под знаком Козерога.

В черном кружке на ярко-красной обложке изображено нечто вроде знака извлечения корня, но верхняя линия причудливо загнута рогом. «Ваш 1963 год, день за днем. Гороскоп и анализ характера». Это крупно. А помельче: «Предсказания на будущее лично для вас по месяцам и дням. Здоровье, работа, богатство, любовь, красота, путешествия, женитьба, удачные часы и дни бизнеса».

— Сейчас мы точно узнаем, когда вы должны начать скупку земельных участков в Калифорнии, — подмигивает мне Д. — О, но, сэр, вы не должны упускать свой час удачного бизнеса!

Гороскоп для начала обрисовывает мой характер. Он настаивает на моем честолюбии и твердости в решениях, на том, что я никогда не удовлетворяюсь достигнутым и стараюсь делать свой бизнес как можно лучше.

— Гороскоп вам льстит! — веселится Д. — Смотрите, что тут дальше: «Если вы сильный Козерог, у вас светлый ум». Но должен вас огорчить: кроме светлого ума, рождение под знаком Козерога грозит вам некоторыми неприятностями. Тут прямо сказано: «Вы можете страдать от недостатка кальция, и это сказывается на зубах. Вас могут беспокоить кожные проблемы». Сознайтесь, вас действительно беспокоят кожные проблемы?

Продавец смотрит на нас с выражением крайнего неудовольствия. Он не понимает, что именно мы говорим, но ему не нравится наш смех: черная магия — штука серьезная, и смеяться тут не над чем.

— Нет, я не советую вам везти этот гороскоп в Москву! — продолжает Д. — Вы думаете, вашей жене будет приятно прочесть вот это: «Обычно муж Козерог не очень возвышенный компаньон для супруги. Он по натуре эгоистичен, и, несмотря на то, что денег у него много, он не дает жене свободу действий по дому»? А дальше о детях, видите, ничего не забыто, вот: «Дети Козерога выглядят старше своих лет…»

Но его перебивает продавец:

— Извините, господа. Я подумал, может, лучше завернуть эту книгу в пакет, ведь на улице дождь? Или господам угодно еще что-либо?

Это вежливый намек. Мы поблагодарили и вышли. Д. снова посерьезнел. Он сказал, что, побывав в таких вот лавчонках, можно потерять всякое уважение по меньшей мере к нью-йоркским книгоиздателям.

Я просил его не торопиться с выводами. Неверно думать, будто американские книжные магазины торгуют преимущественно сонниками, комиксами, гороскопами и полупорнографическими изданиями. В Нью-Йорке есть первоклассные книжные универмаги, где можно купить переводы любых классиков мира, превосходно изданные монографии, веселые и красочные книги для детей.

Всего в двухстах шагах от этих лавчонок, на той же Сорок второй улице, издательство «Мак-Гроу хилл» предлагает в своем магазине множество технических книг по всем отраслям знания, солидных книг, в том числе и переведенных с русского, потому что, например, наши учебники и труды по теории математики считаются здесь классическими.

— Да, разумеется, — кивал головой Д. — Но «Ключ к астрологии»! Нет, это все-таки черт знает что!

Дождь усилился. Летящие в потоках неистового света его капли, казалось, сами излучали сияние. Я увлек своего спутника к скользкой лестнице, ведущей под землю.

— Куда это мы? Надеюсь, не в пещеры Лихтвейса? Я читал когда-то об этих кошмарных разбойничьих пещерах.

Я успокоил Д. Мы спустились в подземную часть никогда не спящего квартала, в обширное подземелье внутренних переходов линий сабвея.

Но Д. не унимался: конечно, мы в пещерах Лихтвейса! Ну какое же это метро, если оно совсем Олизко от поверхности земли, без эскалаторов? А грязища? И потом, что это такое? Станция? Нет. Переходы? Нет. Целый подземный городок, пещерное подземелье под несколькими кварталами. Смотрите, тут и бары, и закусочные, и парикмахерские, чтобы брить разбойничьи бороды. А вон тот тип, что обшаривает глазами прохожих, чем не разбойник?

— Ладно, пусть пещеры Лихтвейса, — примирительно сказал я. — Хотя ваш разбойник, наверное, назначил свидание какой-нибудь мисс, только и всего. В другой раз мы с вами придем сюда специально для изучения разбойничьих нравов. А сегодня мне еще надо посидеть за машинкой.

И мы пошли к поезду.

Думаю, что если бы я мог прочесть книгу Майкла Харрингтона «Другая Америка» перед первой поездкой в Соединенные Штаты, это избавило бы меня от обескураживающего чувства неполноценности своего писательского и журналистского зрения.