Георгий Кублицкий - Три нью-йоркских осени

Должно быть, время, протекшее с той поры, заставило даже г-на Саскайнда внимательнее приглядеться к тому, что он так защищал и отстаивал.

Осень 1961 года. Человеческая карусель кружится у входа в магазин. Негры и белые. Они скандируют хором:

— Доунт ба-а-ай ин Кресс! Доунт ба-а-ай ин Кресс! (Не покупайте у Кресса!)

Останавливаться нельзя: тотчас вмешается полиция, И они кружатся, белые и негры вперемежку, увешанные плакатами: «У Кресса и Вулворта на Юге — сегрегация!», «Мы против раздельного обслуживания белых и негров», «Бойкотируйте Кресса и Вулворта — это справедливо!»

Мимо пикетирующих в широкие стеклянные двери идут белые и… негры! Я не поверил бы, если бы мне об этом рассказали. Но я видел сам. С вызовом, высоко подняв голову, прошел превосходно одетый молодой негр. Смеясь, шмыгнули в дверь две девушки негритянки. Но трое юношей — вероятно, старшие школьники — повернули от самых дверей. Это были белые ребята. И белая женщина с большим бумажным пакетом, постояв в раздумье, тоже не толкнула податливую стеклянную дверь.

Один из белых пикетчиков покинул пост, чтобы подкрепиться у стойки булочкой с поджаренной сосиской. Подсаживаюсь рядом. За что бойкотируют Кресса? За то же, за что бойкотируют Вулворта и Гранта, отвечает пикетчик, густо намазывая сосиску негорькой горчицей. A-а, г-н журналист из Объединенных Наций! Тогда ему весьма полезно знать, что эти фирмы имеют крупные магазины не только в Нью-Йорке, но и в Джорджии, Луизиане, Алабаме, Южной Каролине, Миссисипи. Там, на Юге, их двери распахнуты не так гостеприимно, как здесь. Магазины не обслуживают негров вместе с белыми. Негр не имеет права сесть на стул в буфете или закусочной при магазине, если даже все места свободны: он должен есть стоя. Разве это справедливо?

В некоторых южных штатах несправедливость освящена законом. Но разве не следует бороться против плохих законов? И люди борются, белые и черные. Слышал ли г-н корреспондент о сидячих забастовках студентов? Недавно судья приговорил восемь негров и пятерых белых к штрафу по 300 долларов и дал каждому по полгода тюрьмы. Здесь, в Нью-Йорке, спокойно, а на Юге парней и девушек, устраивающих сидячие забастовки у прилавков и стоек, хулиганы избивали бейсбольными палками, посыпали раны перцем, обливали жидкостью против тараканов. Однако ребята не сдаются. В конце концов Вулворту и Крессу придется уступить!

— Но я видел негра, который прошел в магазин мимо ваших пикетов. Как вы объясняете это?

— Слишком сложно, — уклонился от ответа мой собеседник.

Мы вернулись к магазину. Я простоял возле пикетчиков минут пятнадцать-двадцать. В двери прошел еще один негр. Я мог бы это понять, если бы Кресс торговал товарами, каких не найдешь поблизости. Но все, что есть в магазине, можно найти в соседнем примерно за ту же цену…

Проблема расового неравенства сложнее, чем иногда кажется издалека. Она при неизменной сущности с разной остротой ощущается на Севере и Юге. На Юге все обнажено, на Севере — прикрыто.

Мы наиболее осведомлены о крайних проявлениях расизма и сегрегации, которыми печально знаменит Юг. Но полицейские собаки, пожарные брандспойты, пылающие в ночи кресты куклуксклановцев, кровавые потасовки, возможно, скорее уйдут в прошлое, чем менее заметные, но не менее позорные явления американской действительности.

Серьезные исследователи уверены, что если бы даже все дискриминационные законы были вдруг отменены, расовая проблема все равно осталась бы одной из самых серьезных моральных и политических проблем страны: слишком пропитаны расизмом американская экономика, американское общество и его психология.

Помимо расизма буйного, воинствующего, существует всеохватывающая молчаливая система, направленная против людей с темной кожей. Она не даст большинству негров воспользоваться возможностями, которые могло бы открыть перед ними самое прогрессивное законодательство.

Иные гости Соединенных Штатов склонны соглашаться с ньюйоркцами, когда те говорят, что сегрегация — это где-то там, на Юге, что в Нью-Йорке ее давно нет. Население города, говорят вам, росло за счет сильного притока деятельных, энергичных, лишенных предрассудков переселенцев из Европы. Нью-Йорк интернационален, здесь нет места расовой, или национальной, или религиозной нетерпимости. Здесь белые и черные учатся вместе. Посмотрите, вон негр идет с белой девушкой, оба оживленно болтают и за ними не крадутся молодчики с намыленной веревкой. А Гарлем! Побывайте в Гарлеме, он поет и танцует. Разве в гетто могут веселиться так беззаботно? Только не следует поздним вечером шататься в одиночку по гарлемским улицам: могут намять бока. Да, представьте, в некотором роде дискриминация белых…