Кэрол Берч - Зверинец Джемрака

— Господи, пожалуйста, скажи Билли Стоку, чтобы он перестал пугать маленьких!

При этих словах раздалось хихиканье: ведь Билли был мой ровесник, и мы с ним оказались чуть ли не самыми молодыми членами команды, моложе — только Феликс. Билли знал кучу жутких историй про каннибалов, способных высосать человеку мозг, пока тот еще жив.

Сэм стоит на баке, грязный, в лохмотьях, — знатный исполнитель гимнов и чтец молитв. А молитвы нам нынче очень нужны. Завтра высаживаемся на очередной остров. Тот самый остров — мы все это чувствуем. Он как-то связан с двумя малайскими следопытами, которых Дэн подобрал на острове Сумба, где мы слушали гонги и видели, как над деревьями поднимается дым от погребального костра. Мы отправились в деревню и пили там горький напиток, и повсюду нас окружали птицы — зеленые стайки перелетали с места на место на фоне ярко-голубого неба, разом, точно по команде, вставая на крыло. Я лежал на спине и вглядывался в эту яркость до боли в глазах, думая о том, что птицы должны жить на свободе. Мы ждали возвращения Дэна. Он куда-то отправился со своими расспросами, а потом вернулся, приведя с собой двух молчаливых, но дружелюбных охотников: один улыбался, второй — нет. Еще Дэн принес красные зубы. У охотника, который улыбался, на лбу были вытатуированы синие знаки. Малайцы спали вместе с нами в кубрике, но языка нашего не понимали. С тех пор как мы побывали на последнем острове, девятом или десятом по счету, оба туземца заметно посерьезнели. Острова были совершенно дикими. Именно к этому я всегда стремился: увидеть дикий, нетронутый мир — и теперь вглядывался в него, насколько хватало сил. Хочется взобраться по склону вулкана и заглянуть в его жерло. Это как смотреть в глаза животным. В вулкане есть что-то от дракона. Почему бы в этих краях не водиться зверям, похожим на драконов?

Люди, подобные драконам? По мере приближения к острову Ломблен, на противоположном краю бухты, словно живой великан, проявился вулкан; еще один вулкан наблюдал за нами, когда мы беседовали с китоловами на дальней стороне острова, где ребятишки побросали свои игры и побежали мимо лодок, выстроившихся вдоль извилистого берега, чтобы взглянуть на капитана, его помощников и Дэна, которые уселись в круг вместе с их отцами. Из одежды на туземцах были только набедренные повязки. Тим и я — мы тоже были там, как помощники великого охотника. К тому времени уже и капитан едва поклоны не бил Дэну, потому-то мы и сидели с ними на берегу, а не наслаждались хорошей порцией мяса в столице острова, где были и доминиканская церковь, и что-то вроде таверны и можно было купить всякие безделушки из ракушек и напиться до одури, а потом смотреть, как возвращаются по домам ловцы жемчуга. Женщины с обнаженными грудями, хорошенькими личиками и черными глазами лениво наблюдали за нами с деревянных помостов своих маленьких домиков, построенных на сваях и крытых соломой. Одна из них — ее я не забуду никогда — спустилась и напоила нас молоком из большого зеленого кокоса. На вид ей было лет двенадцать: груди похожи на цветочные бутоны, а руки совсем детские, с розовыми перламутровыми ноготками. Она стояла и ждала, пока мы освободим скорлупу. На мгновение она перехватила мой взгляд. В ее глазах я прочел спокойствие и рассудительность. Волосы густыми кудрявыми волнами спускались по плечам девушки до самой талии. Тоненькие перышки бровей изящно загибались вверх над томными глазами. Нос у нее был широкий, но очень милый, а губы — пухлые, как у ребенка.

Я сразу влюбился в нее. «Да, да, я стану китоловом и поселюсь на этом острове, — мечтал я. — Буду выводить в море лодки и возвращаться с добычей. Приходить к ней по ночам». Мир полон чудес. И больше не нюхать мне зелени с лотка на Розмари-лейн и не видать облезлых афиш при входе в «Гусыню Пэдди».

Удивительно, как Дэн умудрялся беседовать с этими людьми. Только он умел так смешивать самые разные языки. Одному Богу известно, что он там говорил, — в беспорядочной каше я сумел расслышать английский, португальский и даже что-то из латыни, и все это было сдобрено местными словечками. Но слушатели, похоже, понимали его и отвечали на вопросы, не давая разговору умолкнуть.

— Господь всемогущий, — произнес Сэм, — даруй нам завтра хороший день.

Мы стояли опустив голову и сложив ладони, точно послушные дети.

— Господи, благодарим тебя за хорошую погоду.

— Аминь, — пробормотали мы.

Потом мы прочли «Отче наш» («…избави нас от лукавого…»), не поднимая головы и думая о каннибалах, болотах и чудовищах, которых нам предстояло встретить завтра. С тех пор как мы покинули остров Ломблен, Билл не замолкал ни на минуту, повторяя, что никогда в жизни, ни за что на свете не сойдет на берег в этих краях, и Джо Харпер с ним соглашался. На островах, по их словам, жили племена, для которых съесть человека — все равно что перехватить цыпленка или рыбы, а когда Тим заверил наших товарищей, что Дэн знает свое дело и ничего плохого не допустит, те с недоверием спросили, откуда ему это известно. Дэн что, прочесал все острова насквозь? И если на каком-то единственном в мире острове обитает тварь, похожая на дракона, которую никто никогда не видел, это обязательно должен быть дикий остров? Остров, о котором никто ничего не знает? Да на таком острове что угодно может оказаться!