Федор Московцев - Карибский кризис

Я обратился к Ренату, мол, что за хрень такая, но тот ничего не смог сделать — по его мнению, не всё в этом деле было чисто, но Блайвас настолько мутный тип, может так раскинуть рамсы, что все вокруг окажутся ему должны, так что лучше перезанять и отдать деньги раньше срока. Товар еще не был полностью реализован, несмотря на то, что продавался с дисконтом 10–15 %.

Всё же, я сколько мог, динамил Блайваса, который с целью устрашения включил свои квазибандитские прихваты: «Опять не принёс деньги? Решай сам, тебе жить…»

Долго ли, коротко ли, но обстоятельства, полное изложение которых заняло бы слишком много места, сложились таким образом, что мне срочно потребовались эти деньги — двести восемьдесят тысяч долларов. Хотя, положа руку на сердце, Блайваса можно было продинамить, причём легко. И я это отчетливо понимал. В тот день, когда я принял решение воспользоваться деньгами Экссона, я долго размышлял, стоит ли рисковать своим благополучием из-за Блайваса. В конце концов, если возникнут совсем кошмарные сложности, можно пожаловаться компаньонам. Они гораздо круче Блайваса. Защитят. За Блайвасом, правда, стоит Коршунов, но не следует их отождествлять. Блайвас — понторез, он только прикрывается Хозяином, который ни сном ни духом о тёмных делишках, которыми промышляют его шестёрки. Перед компаньонами придётся повиниться, признаться, что впутался в историю, связался с мутными людишками, но всё ради того, чтобы выплачивать проценты Владимиру и Игорю.

А с другой стороны — Блайвас помог заработать 400,000 долларов, если его сейчас швырнуть, то эти деньги сгорят вместе с конфискованным товаром (товар, за который мы расплатились необеспеченными векселями, был арестован). А если соблюсти договоренность, то всё будет в порядке. Ведь он «в этом городе все вопросы решает». Что же касается съема со счета общественных денег… ситуация требует проявления широкой инициативы.

Нет, сколько ни размышляй, никак не распутать клубка помутившихся мыслей. Я всегда всё решал спонтанно, буквально в последнюю секунду, и никогда не придерживался строгого плана. И когда Блайвас очередной раз наехал и потребовал деньги, я неожиданно для самого себя пообещал немедленно их раздобыть, казалось, язык развязался сам собой и произносил совсем не то, что велит разум. Блайвас, как обычно, поймал на слове. Теперь по всем понятиям он прав, и даже Ренат ничего не сможет сделать, потому что было произнесено СЛОВО. Итак, решение само себя приняло. И поставило меня перед фактом. Я снял по чеку восемь миллионов рублей и передал Блайвасу, пересчитав по текущему курсу доллара. Когда шёл на встречу, я всё же сомневался: может, ну его к черту?! А вдруг Блайвас сдуется и не решит всех проблем? Вдруг не спасёт склад и все деньги сгорят? Однако ноги, опять же против воли привели меня к Блайвасу. Приняв деньги, он повеселел и пообещал раздобыть мне взаймы нужную сумму, если меня совсем уж припрёт нужда.

Когда я расстался с деньгами, причем с чужими, меня, кроме страха, стала мучить совесть. Но я быстро с ней договорился. Проповедники морали, которых сегодня очень много и которые требуют стальной крепости для сохранения принципов, не должны забывать, что сталь имеет два свойства: не только твёрдость, но и гибкость.

…И очень быстро мне пришлось пожалеть об этом решении. Конечно же, возникли форс-мажорные обстоятельства, помешавшие мне вовремя вернуть деньги на расчетный счёт. Для начала мой склад был арестован ОБЭП (строго говоря, это произошло за полдня до того, как я отдал деньги Блайвасу, и он, кстати, пообещал эту проблему уладить), затем меня выставили в розыск в связи с тем вексельным делом (московский ОБЭП раскрутил это дело и выяснил, что я организатор проекта), к делу подключили петербургское Управление по борьбе с экстремизмом, каким-то боком всё это было увязано с расследованием деятельности вышеупомянутой группировки Фольксштурм. Мне было небезопасно появляться на улице, и тут к умножению моих несчастий компаньоны приказали перечислить поставщикам находившиеся во Внешторгбанке деньги. Те самые, которыми я воспользовался, рассчитывая быстро вернуть на расчетный счет. Я съездил в банк и уверенно сказал, что перечислил средства. Контрагенты эти деньги, естественно, не получили и позвонили нам в офис, но первые три дня я оправдывался перед компаньонами возможными проволочками в банке. На четвертый день они довольно резко предъявили: это что ещё за хуйня такая? Где деньги?!