Юсеф эль-Сибаи - Водонос умер

— Так вот надо играть. Я тебя научу. А где отец?

— Дома. Лег немного вздремнуть. Разбудить его?

— Не беспокой его. Я зайду попозже.

Но тут раздался голос Шуши:

— Кто там, Сейид? — и отец выглянул из двери. Увидев Шеххату, он заговорил:

— Заходи, приятель, не стесняйся!

Пожав руку Шеххате, Шуша повел его в дом. Сейид же пытался играть на подаренной ему дудке.

Обменявшись приветствиями с хозяином дома, Шеххата вынул из кармана несколько монет и протянул их Шуше:

— Вот тебе четыре пиастра.

— Зачем такая спешка? Я же тебе сказал: не торопись. Я сейчас не очень нуждаюсь.

— Дай тебе аллах всего доброго! За всю жизнь ни один долг так меня не угнетал, как этот. Я никогда не забуду твоей доброты. Ты оказал ее совсем незнакомому человеку. Ведь ты же не был уверен — верну я тебе долг или нет. Помог ты мне в трудную минуту… Аллах! Это истинная доброта!

Шуше ничего не оставалось делать, как взять деньги. Шеххата поднялся, чтобы уйти, но Шуша заставил его снова сесть:

— Куда ты?

— Пойду уж, посмотрю, что делать дальше.

— Куда торопиться? Откушай с нами… Мы ведь еще не обедали. Я немного устал и заснул. Сейид, сынок! — позвал Шуша.

Спрятав свою дудку, парнишка подбежал к отцу.

— Скажи-ка бабушке, пусть приготовит поесть. Да принеси сюда столик, мы с Шеххатой эфенди пообедаем.

Выйдя во двор, Шуша тихо сказал матери:

— Видишь, вчерашний наш приятель пришел вернуть долг. Так-то вот… Пусть с нами пообедает. Хватит ли еды на всех?

— Хватит, хватит, сынок… Порядочный человек. Когда ты мне рассказывал о случившемся вчера, я подумала: проходимец. Зря обидела человека.

— В общем, пошли Сейида, чтоб принес нам немного сыру, фиников и чего-нибудь из еды.

— Успокойся, сынок, еды предостаточно. Благодаря твоей доброте есть у нас и сыр, и финики. Закия сварила нам немного мяса. Я сварила рису. Ты иди, займи гостя. Я пошлю тебе все нужное. Сиди спокойно, а я пойду приготовлю миски.

Шуша и Шеххата вошли в комнату, чинно сели на постель, оба молчаливые, степенные.

Шеххата занялся было чтением выдержек из корана, которые висели в рамках над дверью, но постепенно беседа наладилась.

Мужчины говорили о паломнице Замзам, водоносах, о Сейиде, о том, что он натворил утром. Но тут вошел Сейид и сказал, что обед готов. Оба уселись около столика, на котором стояли две тарелки мяса со всякими специями и приправами, тарелка с рисом, два пучка редиски, кусок сыру, тарелка со спелыми финиками. Примостившись между взрослыми, мальчишка заговорил, обращаясь к отцу:

— Видишь, какую дудку подарил мне дядюшка Шеххата?

Осмотрев дудку, Шуша сказал:

— Хороший инструмент. И не жалко тебе, Шеххата, отдавать его этому сорванцу? Он же обязательно сломает.

— Дудка у меня давно… Это мой самый добрый друг, Когда меня что-нибудь расстраивает, я всегда играю… Становится легче. Но теперь я обрел друга дороже, поэтому могу подарить дудку Сейиду. Не верил я в доброту людей, но теперь изменил мнение о них… Словом, я научу его играть на этой дудке, — сказал со смехом Шеххата. — Думаю, когда мне захочется поиграть немного, мне не откажут. Как думаешь, Сейид?

— Уж, конечно, не откажу!

Все трое принялись за еду. Умм Амина осталась во дворе. Она тоже обедала. Обед ее состоял из половины лепешки с кусочком сыру. Но и этого ей было достаточно. Старушка благодарила аллаха за то, что он послал им такого доброго гостя.

Хозяева и гость закончили трапезу. Сейид принес таз и кувшин. Все помыли руки. Мужчины пошли молиться. Парнишка воспользовался этим, схватил мешочек с беле, вышел во двор и крикнул:

— Бабушка, я пойду играть.

— Смотри не болтайся допоздна.

— Не, задержусь, ведь сегодня праздник дня рождения святого Хавваса.

— Так когда же ты собираешься вернуться?

— Сам не знаю. Пойду вместе с ребятами. И вернусь с ними.

— Подожди, скажу отцу.

— Только не сейчас. Когда уйду, тогда скажешь.

— Не опаздывай на ужин. Как услышишь — зовут к ужину, бери ноги в руки.

— Ладно.

Засунув два пальца в рот, Сейид пронзительно свистнул, вызывая Али. Тот не заставил себя ждать, тут же оказался рядом с приятелем. Оба направились в конец переулка, к постоянному месту детских игр.

Оставим ребятишек с их привычными играми и занятиями, а сами вернемся к Шуше и Шеххате эфенди. К пяти часам они завершили молитву. Шуша обрядился в выходной наряд, а Шеххата стал прощаться:

— Пойду я. Да воздаст тебе бог за твои добродетели!