Джонатан Бейн - Фанатка

Это было прекрасное утро.

Лучшее утро в жизни Питера.

«Анжела по прозвищу Ангел» занимала первое место в рейтинге продаж, согласно данным «Нью-Йорк таймс».

Питер прилег вздремнуть на диване, а когда проснулся, обнаружил, что жена с дочкой уехали в магазин: так говорилось в записке, что была прикреплена к дверце холодильника магнитом в виде собачьей косточки.

Скорей всего, двинулись за продуктами. В магазин здорового питания, где Джулианна так любит отовариваться.

Питер надел чистую рубашку и отправился в ближайший ресторанчик «Старбакс» за кофе: следовало окончательно проснуться, чтобы на ясную голову отвечать на поздравительные звонки.

Это был воистину роскошный день.

В этот час машин на улицах было немного, и вести «Сааб» не составляло труда.

Джулианна с Кимберли и псом уже подъезжала к дому. Она стояла на перекрестке, ожидая зеленый свет, когда заметила спешащего по тротуару Питера и указала дочке:

— Смотри! Вон папа идет.

Питер их тоже заметил. Увидел Джулианну за рулем старого красного «Сааба», которая радостно улыбалась мужу. Углядел Кимберли — девчушка подпрыгивала на заднем сиденье, махала рукой отцу. А Гручо сидел рядом с Кимберли, высунув нос в приоткрытое окно, наслаждался солнечным теплом и ничего кругом не замечал. Два пакета с продуктами стояли на полу возле переднего пассажирского сиденья.

Питер обрадованно замахал в ответ. Он указал на ресторанчик, куда направлялся, и жестами дал понять, что купит жене эспрессо с молоком.

Джулианна энергично закивала, и в это мгновение слева от ее машины раздался отчаянный рев клаксона.

Кто-то заорал:

— Зеленый же, идиот!

Ни Джулианна, ни Питер не обернулись. И не видели, как черный «Кадиллак Эскалэйд» остановился на зеленый свет, как резко тормозили ехавшие следом машины и негодовали их водители. Водитель «Кадиллака» отер пот со лба, низко надвинул капюшон своей куртки и бросил взгляд вправо, на старый «Сааб» с Джулианной за рулем.

Сигнал светофора сменился с красного на зеленый, и Джулианна медленно вдавила педаль газа, аккуратно выезжая на перекресток.

Водитель «Кадиллака» бросил свой автомобиль вперед.

Улыбка у Питера на лице превратилась в страшную гримасу. Он перестал махать, поднятая рука так и застыла у лица. Две фигурки в его машине — жена и дочь — дернулись вперед, затем назад, как тряпичные куклы, когда огромный, по сравнению с «Саабом», тяжелый «Кадиллак» врезался в красную дверь, в стекла, смял «Сааб», как картонку.

Взрыв грохнул, словно сам Господь в гневе стукнул кулаком.

Визжали тормоза, кричали люди.

Питер услышал, как беззвучно отлетает в небо жизнь.

Водитель «Кадиллака» выбрался в открытое окно своей помятой машины. На неверных, подгибающихся ногах пустился прочь от дыма, воплей, катастрофы, которой он был причиной. Шатаясь, контуженный, он наткнулся на фонарный столб. Ухватился за него. Пальцы впились в металл.

Заледенев, еще не в силах шелохнуться, Питер смотрел, как по улице катится отвалившийся колпак от колеса «Сааба», серебристый, запыленный.

Колпак подкатился к ногам человека в капюшоне, завертелся на месте, упал и остался лежать на растрескавшемся сером асфальте.

Подняв взгляд, Питер на мгновение увидел лицо водителя «Кадиллака», его спущенные на кончик носа темные очки — и глаза.

Питер его узнал.

И ему до смерти не забыть усмешку, промелькнувшую на лице того человека.

— По словам Люсинды, это произошло около года назад, — рассказывала Росси. — «Анжела» была в списке бестселлеров, и вдруг Раулю взбрело в дурную голову, что его мужественность скомпрометирована. Желая отомстить, он обменял Люсинду на машину.

— И выместил зло на жене Робертсона и дочке, — с отвращением добавил Джессап.

— Верно, — подтвердила Росси. — Затем, вскоре после этого у Питера случился нервный срыв, и он лег на лечение в клинику.

— Так какого рожна сумасшедший разгуливает по городу? — поинтересовался Джессап. — Когда ему в клинике самое место.

— Да уж, — согласился О'Рейли. — Он говорил про жену с дочкой, как будто они вполне живы.

— Когда сам ложишься в клинику, ты можешь из нее спокойно выйти, — объяснила Росси.

— Слушай, как ты много всего знаешь об этом парне, — удивился О'Рейли.

— Я его снабжала информацией для книги. Мы познакомились, когда он работал в «Нью-Йорк таймс».