Джон Ирвинг - Сын цирка

Какой исключительный сценарий должен получиться! Как хорошо он исправит и дополнит реальность! В этот момент Дарувалла подумал, что ничего не мешает ему придумать роль в картине и для себя. Роль не героическую. Возможно, ему подойдет эпизодический персонаж с прекрасными намерениями. Однако как себя описать? Симпатичный? Нет, он не считал себя таким. Высокоинтеллигентный? Это неприлично. Вообще в фильмах нужно описывать только как выглядит герой.

В офисе доктора не было зеркала, поэтому он представил себя таким, каким видел в зеркале клуба Дакуорт: элегантный джентльмен в стиле этого клуба. Такому доктору-джентльмену можно дать маленькую, но центральную роль в сценарии, поскольку творящий добро миссионер, разумеется, будет одержим идеей того, что можно вылечить уродливую ногу Ганеши. В идеале персонаж, представленный мистером Мартином, должен привести мальчишку на прием только к доктору Дарувалле. Тогда врач объявит ужасную правду о том, что имеются упражнения, которые может делать Ганеша и которые укрепят его конечности, включая и покалеченную ногу. Однако мальчик навсегда останется хромым. Сценарист полагал, что парочка сцен, когда мальчик-калека будет мужественно выполнять эти упражнения, помогут возбудить симпатии зрителей.

Как и Рахул, доктор Дарувалла наслаждался этой фазой сочинения истории. Составляя план, он испытывал нервное возбуждение, продумывая варианты развития событий. В начале истории всегда много таких вариантов.

Однако эйфория — вещь ненадежная, она быстро улетучивается как при убийстве, так и при написании сценария. Фарук стал беспокоиться о том, что его шедевр уже сократился до уровня романтической комедии. Двое детей скрылись в правильном лимузине. Их спасение — цирк. Суман перестает ходить под куполом цирка, чтобы выйти замуж за миссионера, который порывает с религией. Даже создатель образа Инспектора Дхара подозревал, что такой конец слишком счастливый. Сценарист подумал, что обязательно должно случиться какое-то несчастье.

Так доктор размышлял, сидя в госпитале для детей-калек, повернувшись спиной к дворику для прогулок, в самом центре трагического. Было ли ему стыдно из-за того, что он хотел выдумать какую-нибудь трагедию?

Предположение Рахула не подтвердилось, поскольку полиция не нашла половинку серебряной ручки с надписью «Индия». Колпачок для зажима денежных купюр уже не валялся в кустах, когда заместитель комиссара полиции осматривал тело убитого мистера Лала. Блеск серебра в лучах утреннего солнца заметил глаз вороны. Она подлетела к серебряному предмету и первой обнаружила труп. Ворона начала с того, что стала выклевывать глаз мистера Лала. Птица была занята, отрывая куски мяса в районе открытой раны за ухом и на виске мистера Лала, когда первый стервятник приземлился около девятой лунки на поле для гольфа. Ворона сражалась за свою добычу до тех пор, пока не прилетели другие стервятники. Перед тем, как улететь, птица схватила серебряный колпачок шариковой ручки, поскольку вороны любят блестящие предметы. Однако птица потеряла свою находку в потолочном вентиляторе, расположенном в обеденном зале клуба Дакуорт. Это не была какая-то сверхинтеллигентная ворона — просто лопасть вентилятора в то утро ярко сверкала, отражая солнечный свет, и привлекла внимание острых глаз птицы. Однако потолочный вентилятор оказался явно неподходящим местом отдыха, и официант грубо согнал гадящую сверху птицу.

Что же касается вещественного доказательства в ее клюве, то блестящий объект остался лежать там, где на некоторое время он помешал работе механизма вращения вентилятора. Доктор Дарувалла обратил внимание на этот скрип. Он также видел, как испражнявшаяся ворона оказалась на потолочном вентиляторе. Таким образом, колпачок серебряной ручки существовал теперь лишь в переполненной впечатлениями памяти доктора Даруваллы, который уже забыл о том, что вторая миссис Догар ему напоминает кого-то, похожего на кинозвезду из старого фильма. Фарук также забыл боль от столкновения с миссис Догар в фойе клуба Дакуорт. Эта блестящая штучка, которую вначале потеряла Нэнси, затем — Рахул и после него — ворона, могла теперь потеряться навеки, поскольку возможность ее обнаружения находилась лишь в пределах ограниченных способностей доктора Даруваллы. Говоря по правде, и память и наблюдательность тайного сценариста оставляли желать лучшего. С гораздо большим основанием можно было надеяться на то, что механизм потолочного вентилятора вытолкнет верхнюю половинку шариковой ручки, и она как чудо явится детективу Пателу или Нэнси.