Чак Паланик - Невидимки

На нем телефон цвета слоновой кости с золотой трубкой - огромной, как саксофон. В центре круглой панели с кнопками - камея.

Наверняка Эви считает, что эта штуковина - само роскошество.

Держа нож перед собой, Сет говорит:

- Я не собираюсь причинять тебе вред.

Я продолжаю спускаться с лестницы величавой поступью манекенщицы. Шаг. Пауза. Шаг. Сет произносит:

- Давай договоримся, что ни один из нас не умрет. Дежа-вю, думаю я.

Именно так Манус спрашивал, достигла ли я оргазма. Я имею в виду не слова, а интонацию.

Сквозь укрепленный хлопковой тканью ромб Сет выкрикивает:

- Я виноват перед тобой лишь в одном: в том, что спал с Эви!

Дежа- вю.

Хочешь покататься на яхте?

Эта фраза была произнесена точно таким же тоном.

Сет разжимает руку, нож падает вниз и буквально в полудюйме от его ноги, обутой в военный ботинок, входит острием в паркетный пол холла Эви.

Сет говорит:

- Может, Эви сказала, что это я отстрелил твою челюсть? Она лжет, клянусь.

На столике рядом с телефоном лежит блокнот для записей и карандаш. Сет говорит:

- В ту самую секунду, когда мне стало известно, что с тобой произошло, я понял: в тебя стреляла Эви.

Удерживая винтовку одной рукой, я пишу другой в раскрытом блокноте:

сними колготки.

- Я хочу сказать, что ты не должна меня убивать, - произносит Сет, хватаясь за пояс колготок. - Я - всего лишь причина, из-за которой Эви в тебя выстрелила.

Я медленно приближаюсь к Сету, подцепляю пояс колготок дулом винтовки и сдергиваю их с его квадратно-челюстной головы.

Это тот самый Сет Томас, который в Ванкувере Британской Колумбии будет Альфой Ромео. А до Альфы Ромео - Нэшем Рэмблером, Бергдорфом Гудманом, Ниманом Маркусом, Саксом Пятая Авеню и Кристианом Диором.

Тот Сет Томас, который задолго до получения этого имени был Манусом Келли, моим женихом.

Я не говорила вам правды до настоящего момента, так как хочу, чтобы вы лучше поняли, что я испытываю. И что творится у меня в сердце.

Мой жених намеревался меня убить. И даже сознавая это, я продолжала любить Мануса. Я до сих пор люблю Сета.

Мне казалось в ту ночь, что в меня все-таки вонзили нож. Настолько больно было понимать, что, несмотря на все пережитые беды, я все еще чересчур ранима.

В ту самую ночь началась наша совместная кочевая жизнь, жизнь, которая однажды заставила Мануса Келли превратиться в Сета Томаса. А в промежутке между Манусом и Сетом, в Санта-Барбаре, в Сан-Франциско, в Лос-Анджелесе, в Рино, в Бойсе и в Солт-Лейк-Сити этот парень носил другие имена. За период, прошедший с той ночи по сегодняшний вечер, когда я лежу в кровати в Сиэтле и все еще люблю его, Манус был Лансом Копрелом и Чейзом Манхэттеном. А еще Дау Корнингом, Геральдом Трибьюном и Моррисом Коудом.

И все благодаря проекту "Свидетели перевоплощения Бренди Александр", как она сама его называет.

Столько разных имен, но все они принадлежали когда-то Манусу Келли, человеку, пытавшемуся меня убить.

Сколько разных личностей, но все они обладали сногсшибательной внешностью агента сыскной полиции Мануса Келли. У них у всех были обалденные голубые глаза.

"Ты не должна меня убивать" и "Хочешь покататься на яхте?" - обе эти фразы произнес один и тот же человек. Человек, у которого поменялась прическа, но волосы которого всегда сексуально густые и похожи на жесткую собачью шерсть.

Сет Томас - это Манус. Манус обманывал меня, изменяя мне с Эви, но я до сих пор так сильно его люблю, что готова добавить любое количество конъюгированных эстрогенов в его пищу. Я люблю его настолько безрассудно, что мечтаю его уничтожить.

Конечно, вы подумаете, что я должна быть более разумной. Ведь когда-то я была студенткой колледжа. И к настоящему моменту могла бы стать врачом.

Прости меня, мама.

Прости меня, Господи.

Перенесемся в ту минуту, когда я чувствую себя безумно глупой, прижимая к уху огромную золотую телефонную трубку-саксофон. Имени Бренди Александр, неугодной многим королевы, не указано в телефонном справочнике. А мне известно лишь то, что она живет в центре города в многокомнатном номере "Конгресс Отеля" с тремя соседями:

Китти Литтер.

Софондой Питере.

И жизнерадостной Вивьен ВаВейн.

Известными также как сестры Рей, тремя трансвеститами, боготворящими роскошную королеву и готовыми убить друг друга за дополнительный кусочек пространства в платяном шкафу.

Все это рассказала мне Бренди.

Мне следует позвонить ей, но я набираю номер родителей, предварительно закрыв своего жениха-убийцу в нише для верхней одежды. В этой нише, кстати говоря, я увидела множество своих шмоток, тоже растянутых и превращенных в ничто. А ведь именно в одежду я вложила когда-то все деньги, которые заработала.