Самуил Шатров - Кое-что о Васюковых

— Между прочим, — сказал папа, — куда девался мой сын? Неужели он уже спит?

Когда папа вошел в ком<���нату, я закрыл глаза.

— Что с тобой, сыночек? — тихо спросил папа. — Ты не заболел? Почему ты спишь одетый?

Я ничего не ответил/Раздался звонок. Это вернулась мама. Папа рассказал ей про мой сон. Мама испуганно посмотрела на меня. Я молчал. Молчала и мама. А вечером, когда я лежалГ в своей кровати, она подсела ко мне и тихо спросила:

— Где ты был тогда, сыночек?

Я показал глазами на угол за шкафом.

Мама ничего не сказала. На глазах ее показались слезы. Она приложилась щекой к моему лбу и прошептала:

— Хороший мой мальчик! Умница!

Я натянул одеяло на голову. Я не мог заснуть. Передо мной стоял дядя Тиша. Он стоял на цыпочках, вытягивая голову. Мама смеялась таким смехом, будто полоскала горло шалфеем. Тренькали рюмки, и дядя Тиша вздрагивал, словно его били линейкой по коленкам. Лицо у мамы было виноватое. И я подумал, что люблю маму, очень люблю свою маму, но с этого дня, быть может, я буду любить ее чуть меньше, чем раньше.

Мы сидели в классе и писали под диктовку слово «корова», Лешка Селезнев не знал, как его писать, и вертелся на парте, будто ворона на заборе, Я бросил ему записочку, а она не долетела. Лешка ногой начал потихоньку придвигать ее к себе, пока это не заметила Клавдия Николаевна. Она всегда все замечает, будто у нее три глаз^ как у бога, которого я видел на снимке в учебнике,

— Кто это бросил? — спросила она и подняла записку.

Тут Танька Сабантеева начала смотреть на меня и хихикать, и фыркать в передник, и давиться от смеха, и это опять заметила Клавдия Николаевна. Я показал Таньке под партой кулак и сказал!

— Это я бросил!

Клавдия Николаевна прочла записку.

— Что ж, Петя, — сказала она. — Ты написал правильно. Но зачем ты помогаешь товарищу исподтишка? Разве это хорошо? Пойди к нему домой, позанимайся с ним. Вот это будет настоящая помощь!

— Он не позанимается, — запищала Танька, — Он такой же лентяй, как и Лешка!

— А я полагаю, — сказала Клавдия Николаевна, — что Петя хороший товарищ.

— Пусть даст пионерское обещание! — еще раз пискнула Танька.

— Я приду без обещания, — сказал я.

Во время перемены я решил побить Таньку. Но Лешка сказал, что с такой ябедой лучше не связываться. И вообще с девчонками не надо иметь никакого дела. На «их и так смотреть противно.

Я тоже сказал, что мне противно, когда я смотрю на всех этих чистеньких, красивеньких девчонок, на их переднички, ленточки, бантики и разные там косички,

— Не надо с ними связываться, — сказал Лешка. — Просто мы назло Таньке начнем заниматься вместе и будем каждый день готовить уроки, и станем отвечать лучше всех девчонок, и они перемрут от зависти, как мухи,

.— Это мы обязательно сделаем, — сказал я. — Пусть не задаются, задаваки несчастные!

— Все говорят, что я способный, — сказал Лешка. — Если бы я хотел, я мог бы учиться лучше всех!

— Я тоже способный. Таких способных надо еще поискать!

— Мы оба способные, — сказал Лешка. — И мы будем заниматься по расписанию и готовить все уроки, пока не станем самыми первыми отличниками.

После школы я пошел домой. Мне хотелось поскорей пообедать и пойти к Лешке заниматься. Я быстро съел суп и начал ждать второе.

— Чего ты давишься? — спросила Лялька.

— Он опаздывает на поезд, — сказала мама.

— У него важные дела, — отозвался папа.

— Ты никогда не покушаешь по-человечески, — сказала мама. — Ты даже не прожевываешь пищи. Ты заглатываешь ее, как удав. В конце концов ты наживешь себе катар желудка.

— У удавов не бывает катаров желудка, — сказал я.

— Он все знает про удавов, — сказал папа. — Что же касается арифметики, то здесь дела у него обстоят не так блестяще.

— Нет, ты все же скажи — куда ты спешишь? — спросила мама.

— Мне надо пойти к Лешке.

— Ему необходимо пойти к Лешке, — отозвался папа. — У них свидание. Они давно не виделись.

— А вот и не свидание. Я иду заниматься. Я должен помочь ему по русскому.

— Он должен взять Лешку на буксир, — сказал папа. — Он ведь у нас большой активист.

— Знаем мы эти буксиры! — рассердилась мама. — Он идет гонять мяч.

— А может быть, он не врет? — спросила Лялька.

— Утка, — сказал папа. — Явная утка!

— Честное слово, не утка… Я дал обещание перед всем классом.