Валерий Шатров - Проклятые М 2

Шатров Валерий Борисович - Проклятые М 2.

Не было, нет, и не будет на свете,

силы такой - чтобы нас победить!

Слова из песни советских танкистов.

Глава 1. Понедельник. Пробуждение. Бейкруши.

Вкус вишни на губах. Первое из ощущений после пробуждения, но на фоне остальных - самое приятное. Холод, головная боль и резь в животе. Стоило попытаться встать, как затёкшие ноги подвели, не выдержав вес организма, подкосились. Пришлось немного полежать в неудобной позе, набираясь сил, перед новой попыткой привести себя в горизонтальное положение. А заодно разогнать липкую муть в голове. Место было мне знакомо и вместе с тем незнакомо одновременно, что-то очень родное и вместе с тем обезображено неведомыми вандалами. Куски штукатурки на ковре, закопчённые окна, что скалятся разбитым стеклом, упавшая книжная полка и много-много пулевых отверстий в стенах. Опираясь на прикроватную тумбу, потихоньку поднялся, опасаясь делать резкие движения. Все ещё мутило, да и ноги дрожали. Ко всему прочему куда-то подевались все доспехи с исподним, что при таком сквозняке не добавляло бодрости духа и хорошего настроения.

Квартира была разбита и разграблена. Часть вещей пропала, но куда больше было безвозвратно испорчено. Чем руководствовались грабители при выборе добычи, было непонятно. Ценные вещи большей частью валялись на полу, а всякие красивые безделушки исчезли. Даже плитку в ванной и ту сняли, не говоря уже обо всём остальном декоре. Исключение наша двуспальная кровать, заляпанная юшкой в том месте, где валялся в беспамятстве. Она единственная была в относительном порядке, мой дом моя крепость, вот только кто я?

Воспоминаний целый калейдоскоп, но все они отрывочные, часть из этого воспринимается как само собой разумевшееся, что-то словное подсмотренное за кем-то иным, а нечто настолько отвратительное, что хочется от этого избавиться. Да это моя квартира, это мой дом. В нём жили мы, но вот кто это мы? Как звали нас, и почему сейчас все не так, как было в воспоминаниях?

Вдали неведомый гигант с силой опустил свою дубину, отчего земля заныла от нестерпимой боли, а с потолка посыпалась мелкая пыль. Осторожно выглянув в окно, силясь разглядеть, кто или что произвёл такой удар, увидел то, что некогда было родным городом. Чёрные от копоти дома, частью полуразрушенные, остовы автомобилей образующих баррикады, и воронки от артиллерийских снарядов. Местами ещё видные тлеющие угли, а то и вовсе костры. Сами улицы пусты, лишь изредка доносятся выстрелы, чаще одиночные, но иногда дело доходит до коротких очередей. Эти звуки мне знакомы в общих чертах, конечно, кто из чего долбит на слух, не скажу, скорее всего, это говорят автоматы АК 47. Свежий ветерок ли, или просто остатки прошлого, но у окна долго не задержался. Глупо так подставляться, в первые минуты пробуждения. Мне ещё, в конце концов, надо квартиру привести в порядок, да попытаться упорядочить воспоминания, в надежде понять что произошло, и где мои близкие.

Ближе к полуночи, квартира стала чуточку больше похожей на ту, что была в воспоминаниях. Осколки и прочий крупный мусор были собраны в картонные коробки, найденные на антресоли, с более мелким справился веник. До идеальной чистоты было еще далеко, но пока такую задачу и не ставил перед собой. Главное, что всплывали образы из прошлого. Семейный фотоальбом, одежда, ключи от сейфа и от гаража - незначительные вроде бы мелочи, найденные во время уборки, помогали склеить разрозненные кусочки в единое целое. Правда, было много нестыковок и пробелов.

Одежда, что некогда принадлежала мне, не налезала. С большим трудом смог втиснуться в поношенные джинсы, да натянуть на голое тело зелёный шерстяной свитер. Ещё хуже обстояло дело с обувкой, кроме болотных сапог все остальное было на три размера меньше. Печально, но удочки, рыболовные снасти и походный нож пропали, хорошо ещё что термос и старый верный рюкзак остались. В него и стал складывать то, что, планировал унести с собой. В основном мелочи могшие пригодиться, несколько мотков ниток, пару запасных шерстяных носок, ложку, старый самодельный нож, остатки домашней аптечки, почти полную пластиковую банку с гречкой, разные полезные мелочи и памятные вещички. Тот же семейный фотоальбом, оставлять его в квартире очень не хотелось, незачем чужим людям копаться в истории моей семьи. А покинуть квартиру точно придётся, за окном то и дело вспыхивали зарницы, да и стрельба к ночи все больше усиливалась.