Андрей Портнов - Автово

Я, всё-таки, подождал ещё несколько секунд ради приличия, надеясь, что вот сейчас он схватится за горло, посинеет и свалится хладным трупом, но ничего подобного даже не случилось. Я недоумевал. И только когда тот громко шмыгнул носом, я вспомнил, что у него насморк. Этим и объяснялось его явное безразличие ко всему происходящему.

— Привет, Рыжий! — крикнул мне Наиль. — Ты давай в комнату иди быстрей. Там Владик вам что-то вкусное приготовил. Только поторопись, а то всё вкусное съедят.

Я ничего ему не ответил, потому, как внезапно вернулся к былой действительности и вспомнил об озарившей меня догадке. Что делать, она подтвердилась. Теперь я точно знал местонахождение эпицентра!

И вот, собравшись с силами, я открыл дверь нашей 215-ой. Там в жутком угаре за столом стояли Владик с Галей. Владик держал в руках дымящую сковородку и мирно, как будто ничего не произошло, что-то обсуждал со своей собеседницей. Рядом на Владиковской кровати, лёжа на спине и свесив руки на пол, покоился бездыханный Рудик.

— Что вы сделали с Димой?! — в испуге заорал я. — Ему плохо!!!

— Ему хорошо, — спокойно сказала Галя, а потом, повернувшись к Владику, продолжила прерванный разговор:

— По-моему, Владик, её надо было ещё раз хорошенько обжарить.

— Да, наверное, — пробубнил тот.

Видя, что меня игнорируют, я затопотал ногами и заорал во всё горло:

— Что, чёрт возьми, здесь происходит? Откуда этот мерзкий душок? И почему Диме так хорошо?

Оба собеседника посмотрели на меня, потом Галя вдруг не выдержала и, согнувшись пополам, через смех и одновременное похрюкивание попыталась мне разъяснить ситуацию.

— Ой, хри-хри, не могу, хи-хи! Тут Владик, хры-хры, решил тушёнку открыть, ха-ха! А она, хри-хри, протухла! А я, ой, сейчас лопну, предложила ему её прожарить на, хи-хи, сковородке! Так что вот, хры-хры, кушайте на здоровье!

И, задыхаясь от собственного смеха, она пулей вылетела за дверь.

Не сказать, что я правильно понял ситуацию, потому как ЭТО, по словам Гали, предназначалось для того, чтобы съесть! И, оттряхивая прочь от себя подобные кошмары, я подбежал к окну и попытался его открыть. Окно не поддавалось. Но, взглянув на покоящееся тело Рудика, я удвоил свои силы, и окно открылось.

— Ты что, холодно же! — закричал на меня Владик.

— А ты предпочитаешь навечно пропитаться этим трупным запахом.

— Нет, но можно просто открыть дверь.

— А лучше откроем и то и другое.

По раскрытым настежь окну и двери гулял сквозняк, по миллиграммам выветривая нашу комнату. Но счастье продолжалось недолго. Буквально через несколько секунд в дверях с зажатыми носами показались наши и «школьники» — все, кто смог дойти. И все сразу обрушили на нас поток ругательств:

— Вы чё, совсем что ли ополоумели? Двери распахнули настежь! И вся вонь теперь к нам идёт через коридор! Хотите — сами задыхайтесь тут, чуфаны, а нам ещё пожить хочется!

И с этими словами они захлопнули нашу дверь! Ничего не поделаешь, придётся довольствоваться одним окном.

— Ну, и что ты собираешься с ЭТИМ делать? — спросил я Владечку, указывая на сковородку.

— Как что, употребить, — ответил тот.

— Мда! А ты сможешь её… тьфу, да что же она так воняет… это же надо было — жарить тухлую тушёнку. Она и без того воняет, а уж если пожарить тухлятину… бвуе… горячий пар только усиливает и так уже тошнотворный ароматик.

— Действительно, — подумав несколько секунд, изрёк Владик, — и что же делать? Ты будешь?

Я перекрестился.

— Ты уж как-нибудь сам, без меня!

— А может её Диме дать попробовать. Он ведь всё ест, может быть, и это тоже.

— Изверг! За последствия не отвечаю.

Всё в той же позе, не приходя в себя, Рудик лежал на кровати и только тихо постанывал.

— И давно он так? — спросил я Владика.

— Да вот, как только сковородку с кухни принесли. Когда банку открыл, он ещё держался.

— Да, бедняга.

Владик взял Димину вилку, подцепил ею смачный кусочек ЭТОГО и поднёс ко рту Рудика.

— Дима, — тихо начал он, — на вот покушай.

От возбуждающего всё вокруг запаха, да ещё около самого носа, Рудик понемногу начал приходить в себя и открыл рот (очевидно, чтобы глотнуть свежего воздуха). Владик сразу же воспользовался ситуацией и запихнул туда весь предназначавшийся для опытов кусок.

Я отвернулся, не в силах смотреть на предстоящие мучения.

— Ты зубками-то жуй, жуй, — ласково продолжал Владик нашёптывать Диме на ухо.

Тот как под гипнозом начал двигать челюстями.