Гийом Мюссо: Зов ангела

— Завтрак! — крикнул он, входя в палату.

Он думал, что Маделин там одна, но столкнулся нос к носу с капитаном Делгадилло, одним из столпов нью-йоркской полиции, крупным латиносом с белоснежными зубами и строгим взглядом. Одетый с иголочки, весьма высокомерный, коп не удостоил его и взгляда.

— Я жду вашего ответа до конца недели, мисс Грин, — заявил он, выходя из палаты.

Маделин лежала в постели. Накануне она перенесла операцию под общим наркозом. Операция прошла хорошо, но клыки слишком глубоко проникли в ее плоть, навечно оставив на ней следы борьбы с догами.

— Это для меня? — спросила она.

— Ваниль, шоколад, зефир. Лучшие кексики во всем Нью-Йорке, — заверил он.

— Ты мне приготовишь все это как-нибудь? Ты же знаешь, я еще ни разу не пробовала твоих блюд!

Он кивнул и присел рядом с ней на матрас.

— Ты видел Элис? — спросила Маделин.

— Только что. Она набирается сил.

— А с копами все прошло хорошо?

— Пожалуй. Они сказали мне, что взяли твои показания здесь?

— Да, меня расспрашивал тот тип, которого ты видел. Никогда не догадаешься: он предложил мне работу!

Сначала он думал, что Маделин шутит, но она с энтузиазмом продолжала:

— Детектив-консультант в Департаменте полиции Нью-Йорка!

— Ты согласишься?

— Наверное. Я люблю цветы, но работа в полиции — это у меня в крови.

Джонатан молча кивнул и встал, чтобы раздвинуть шторы. Когда солнце осветило комнату, Маделин охватила холодная дрожь. Какое будущее ждало их? В эти несколько дней они жили в лихорадке опасности. Препятствия, которые они преодолели вместе, были настолько мощными, что отметили некую границу в их существовании. Каждый по очереди держал жизнь другого в своих руках. Они доверяли друг другу, они дополняли друг друга, они любили друг друга.

А теперь?

Она завернулась в одеяло и встала рядом с ним. Она хотела было задать вопрос, но Джонатан опередил ее.

— Что ты думаешь об этом месте? — спросил он, протягивая ей свой телефон.

На экране мобильника она просмотрела фотографии старого дома с терракотовым фасадом на небольшой улице в Гринвич-Виллидж.

— Очень красиво, а что?

— Он продается. Здесь мог бы получиться хороший ресторан. Я думаю, что рискну начать.

— В самом деле? Ну, это неплохая идея, — прошептала Маделин, не в силах скрыть свою радость.

Он поддразнил ее:

— Таким образом, если ты останешься в Нью-Йорке, я смогу помогать тебе в твоих расследованиях.

— Помогать в моих расследованиях?

— Именно так. Я заметил, что ты часто нуждаешься в моем таком сексуальном уме, чтобы разруливать разные ситуации.

— Это правда, — призналась она. — А я, в свою очередь, смогу помогать тебе на кухне!

— Хм… — хмыкнул он с сомнением.

— Что за «хм»? Я знаю некоторые рецепты, представь себе! Я тебе говорила, что моя бабушка была шотландского происхождения? Она завещала мне секрет своего знаменитого хаггиса. [64] Национальное шотландское блюдо из бараньих потрохов (сердца, печени и легких), порубленных с луком, салом, приправами и солью и сваренных в бараньем желудке. Внешне блюдо похоже на домашнюю колбасу.

— Какой ужас! А почему не пудинга из телячьего сала?

Джонатан раскрыл окно. Они только что нашли общее дело и теперь вышли для продолжения своего шутливого разговора на крошечный балкон с видом на Ист-Ривер и Бруклинский мост.

Воздух был свежим, а небо кристально-чистым. Глядя на снег, искрящийся на солнце, Маделин вспомнила фразу, которую Элис написала на первой странице своего дневника: «Самые прекрасные годы жизни — те, которые еще не прожиты».

Сегодня утром ей хотелось в это верить…

Лорану Танги

Цветочный магазин Маделин существует! Ну, почти… Его мне навеял прекрасный «Воображаемый сад» Лорана Танги с улицы Ля Мишодьер в Париже. Спасибо тебе, Лоран, за все твои рассказы, за твою доступность и твою страсть к цветочному искусству.

Пьеру Эрме

Спасибо за то, что нашли время, чтобы рассказать, как создаются ваши десерты. Наш разговор насытил мое воображение творческими порывами Джонатана.

Максиму Шаттаму и Джессике

Спасибо, Макс, за время, проведенное вместе в Бруклине. Наша прогулка 25 декабря 2009 года на Кони-Айленде, таком заснеженном и таком сюрреалистическом, остается для меня замечательным воспоминанием, которое помогло мне при создании последних глав романа.

Вам, уважаемые читатели и читательницы,