Гийом Мюссо - Зов ангела

«Если кто-то спрятался там, он подстрелит меня, как кролика», — мелькнуло у нее в голове.

Почему она не подождала Джонатана? Почему не предупредила копов?

Потому что была убеждена, что нельзя терять ни секунды.

— Элис? — Маделин начала спускаться по лестнице, которая вела в своего рода темный туннель. Она подняла «глок» немного выше, освещая лучом фонарика узкий проход, через который дул сильный ветер. Она почувствовала, что кровь из раны течет у нее по руке, но на данный момент страх был лучшим из обезболивающих. Подземный коридор, похожий на чугунную трубу, использовался для хранения всякого хлама. Она не могла не содрогнуться, уткнувшись в рекламные щиты из крашеного дерева, разрисованные всякими отталкивающими монстрами, поверх которых красовалась надпись «САМОЕ СТРАШНОЕ ШОУ В ГОРОДЕ».

Она шагнула в лужу и, услышав писк, сразу же повернула оружие вниз, но это была лишь стая крыс. В конце туннеля находилась спиральная рампа, приглашавшая погрузиться в темноту.

— Элис? — снова крикнула она, чтобы обозначить себя и придать себе мужества.

Она подошла к десятку железных дверей, следовавших одна за другой, сбила первый замок и обвела дулом пистолета комнату, в которой пахло затхлой плесенью. Там было пусто. Маделин методично атаковала все остальные двери: с тем же результатом. Вплоть до последней.

В последней комнате горел тусклый свет. Там стояла короткая походная кровать, а еще… Еще там имелась система труб, аналогичная той, к которой была прикована Элис. Осмотрев каждый уголок подземелья, Маделин наткнулась на оборванный пластиковый хомут, кусок клейкой ленты и розово-серый свитер с капюшоном, принадлежавший девочке-подростку. Она опустилась на колени, чтобы подобрать его и поднести поближе к лицу: чуть теплый, он был пропитан потом. Учитывая холод, царивший в тюрьме, Элис находилась здесь, вероятно, менее четверти часа тому назад!

Слишком поздно! Она пришла слишком поздно! И все из-за этого гребаного снега! Из-за своей недальновидности! Из-за того, что ее мозги работали слишком медленно! Из-за…

Ее разочарование длилось не более двух секунд. Маделин поднялась и, выставив вперед пистолет, пересекла влажный коридор, чтобы покинуть склад и продолжить охоту.

Белый фургон с трудом двигался по липкому снегу Серф-авеню. Несмотря на быстрое движение, дворники не успевали расчищать снежные хлопья, бившие в лобовое стекло.

Сидя за рулем своего грузовика, Юрий испытывал чувство тревоги. Часом раньше он был ошеломлен, услышав в новостях о смерти Блайт Блейк. Сначала он испугался, что полиция сядет ему на хвост, а потом решил сам воспользоваться этой ситуацией. В любом случае Элис принадлежала ему. Эта маленькая шлюшка попыталась сбежать от него, но у нее не хватило сил. Учитывая ее состояние, он все еще был заинтересован не слишком тянуть с тем, чтобы «продать» ее по хорошей цене. Братья Ташенко дали ему свое принципиальное согласие купить девчонку. Рэкет, проституция, торговля оружием — эти два украинца стояли в самом центре организованной преступности. Элис была молодой, красивой, волнующей, к тому же наверняка девственница. Если ее немного переодеть, то сутенеры могли бы собрать неплохой урожай, продвигая ее на панели.

Пыхтя, фургон продолжал свой путь, не слишком увязая в толстом пушистом ковре. На приборной панели были прикреплены икона Богородицы с Младенцем и византийские четки, качающиеся при каждом толчке.

Юрий вздохнул, добравшись до Брайтон-авеню. Главная торговая улица, над которой проходила эстакада метро, была хорошо защищена от бури. Он сделал полуоборот и припарковал свой фургон перед продуктовым магазином. Прежде чем выйти, он взглянул на свою пленницу.

Элис находилась сзади, лежа на полу, и ее била лихорадка. Несколько раз уже она просила воды.

— Что-нибудь еще? — спросил Юрий. — Хочешь поесть?

Она кивнула головой.

— Я хотела бы… — начала она.

Маделин, покачиваясь, вышла из ангара. Она поспешила пересечь участок, где лежали трупы пяти собак, а потом ее вырвало прямо на тротуар. Желудок ее опустошился, лицо блестело от пота, а ярость переполняла сердце. Что же теперь делать? Подняться. Не сдаваться. Бороться до конца. Похититель Элис опережал ее не больше чем на четверть часа. Это было много, это было ничто.