Елена Антонова - Неисторический материализм, или ананасы для врага народа

Переехав через мост, Митя остановился, распахнул дверцы и скомандовал:

– На выход!

Полковник Иванов вышел, полагая, что с машиной какие-то неполадки. Однако Митя коварно захлопнул дверцу и рванул с места.

– Стой! – завопил обманутый полковник и помчался следом. Но машина уже въехала на мост и посреди моста вдруг побледнела и буквально растаяла у него на глазах. Полковник протер глаза. Машины не было. Ее не было на мосту, и ее не было на лугу, простиравшемся за ним.

Полковник крепко прижал к груди пластиковые папки – единственное доказательство того, что магазин все же был.

Потоптавшись на мосту, он ринулся в ГПУ пешком. Через полчаса от него отъехал грузовик с вооруженными солдатами, два пустых грузовика и автомобиль, везущий первого секретаря обкома и вездесущего Селиванова. Впереди на черной «эмке» ехал сам полковник Иванов, воинственно раздувая ноздри и живот.

Промчавшись через мост, «эмка» запетляла по ухабам, лихо свернула в знакомый проулок и резко остановилась.

Вместо огромного здания перед ним расстилалась великолепная свалка, заваленная отбросами и битыми кирпичами.

Из «Москвича» вылез раздосадованный первый секретарь. Он как раз собирался в гости к шурину, и ему было достоверно известно, что там должен был быть холодец и пироги с мясом. Но беспощадный полковник обрушился на него с обвинениями, будто он, первый секретарь, проморгал у себя под носом целый район из огромных домов. Да еще в котором живут шпионы. И что он, секретарь, за это ответит. И теперь секретарь готовился к самому худшему. Потому что обстановку в городе он, судя по всему, не контролирует.

– Ну вот, – сказал он, – я же говорил, что у нас за рекой таких домов нет. Такую стройку ведь не спрячешь, – добавил он, зажимая нос носовым платком. Немного подтаяло, и отбросы начали весьма громко заявлять о себе.

Он немного успокоился.

Потрясенный полковник оглядывался вокруг. Никаких следов! Ни стоянки с машинами, ни здания, ни людей, которыми только что кишело это место.

– Как же так! – повторял он, размахивая папками. – Я же своими глазами… Я и адрес запомнил – на большой синей табличке.

Первый секретарь округлил глаза и беспомощно оглянулся.

– И какой адрес? – поинтересовался он.

– Старо-Никольская, дом 8, вот! – победно выкрикнул полковник и оглянулся. У всей его свиты были недоуменные лица и честное старание понять, о чем это он.

– В моем городе, – негодующе сказал секретарь, – таких старорежимных названий нет.

– Как это нет? – петушился полковник Иванов. – Это вот, – топал он ногой, – какая улица?

– Тут нет улиц, – растерянно ответил Селиванов, – это вообще просто…

– Заречный район это называется, – объяснил секретарь. – Тут все дома почти в одну линию стоят – какие тут улицы! Вот освоим этот район – тогда и улицы разметим.

Полковник рассердился. Как он ни был взбешен, у него хватило ума больше не обвинять первого секретаря. Крепко сжав руками папочки – свидетельство его безусловного здравомыслия и правоты, – он стоял, бессильный что-либо доказать, коварно покинутый Бахметьевым, и не без основания полагал, что он имел глупый вид.

Селиванов сочувственно смотрел на него. Похоже, этот Бахметьев его достал. Он подошел поближе. Иванов жалобно взглянул на него.

– Тут правда был магазин, – шепотом сказал он.

– Я верю, – так же шепотом кивнул Селиванов.

– А сейчас его нет.

– Это – Бахметьев. Он и не такое может…

Иванов просиял и протянул руки с папками.

– Вот, видите? Это – доказательство.

– Необычные папочки, – согласился Селиванов. – Я таких никогда не видел.

– У меня еще и кнопочки есть!

Селиванов оглянулся:

– Это все штучки Бахметьева.

– Да, но как ему удается? Целый магазин, и куча народу, и вещи… там про Ленина такое было! Впрочем, раз он американский шпион…

Если посреди города внезапно появляется и тут же исчезает целый огромный магазин с кучей народа, значит, это проделки американских шпионов. Хорошо, что есть американские шпионы. А то множество непонятных явлений было бы очень сложно объяснить.

Иванов спохватился и замолчал.

– Только вы никому не рассказывайте, – попросил он. – Все равно никто не поверит.

– Никто не поверит, – с тоской согласился Селиванов.

– Никому ничего не расскажут, – усмехнулся Барсов. – Иванов эту историю с магазином ни за что в отчет не включит!

– Как это не включит? – не согласился француз. – Должен включить. Посмотрим, какие предположения сделают в Москве. Кстати, почему у ваших людей такая вера в сверхъестественные способности американских шпионов?