Елена Антонова - Неисторический материализм, или ананасы для врага народа

К великому сожалению француза, Иванов не разделял его точки зрения. Потому что знал, что в Москве никто не будет трудиться делать выводы. А найдут простое и элегантное решение проблемы – шлепнут полковника Иванова, а отчет выкинут и забудут, будто его никогда и не было.

Первый секретарь все-таки успел к шурину и с порога потребовал водки. Он приник прямо к горлышку и пил долго и вдумчиво.

– К черту такую работу! – заявил он наконец, оторвавшись. Его жена удивленно округлила глаза.

– А ты закусывай, – ласково сказал шурин. – Жив ведь.

Первый секретарь долго крутил головой, но рассказывать ничего не стал. Не говорить же, в самом деле, что московский проверяющий, полковник разведки, сбрендил. За такие вещи и к стенке недолго. Секретарь вздохнул и молча принялся за холодец.

Марина ничего не понимала. Бахметьев опять пропал, и ходили слухи, что он снова арестован. Преодолевая страх, Марина решилась прийти к справочному окошечку в НКВД – в здание, которое даже дети старались обходить стороной.

За окошечком сидел чекист. Он пытался мирно отшить толстую тетку в ватнике и клетчатом платке.

– Как ты есть дежурный, ты должен передачку принять, – монотонно говорила тетка, больше чтобы настоять на своем.

– Говорят тебе, не положено. Заключенному Каретникову только позавчера передача была, а положено раз в месяц.

– А я вчерась не все сложила в узелок-от. Он, мобыть, от голода там загинается.

– Говорят тебе, не положено.

– Дак чего ты тут стоишь? Коли стоишь, следовает, положено. Ты, как есть дежурный, узелок-от возьми да сбегай.

– Тьфу ты! – злился дежурный. – Говорят тебе, не положено.

Марина долго ждала, потом не выдержала и сунулась в окошечко.

– Простите, а Сергей Бахметьев…

Дежурный подскочил и по пояс высунулся в окошко. От его сонливости не осталось и следа.

– Ах, Бахметьев! – засуетился он. – Конечно-конечно. Сейчас-сейчас.

Он лихорадочно накручивал телефон.

– Сейчас все узнаем.

Он наконец дозвонился.

– Сейчас к вам спустятся и все расскажут.

За ней действительно спустился очень радостный человек в форме и пригласил в приемную. Едва она успела присесть на диванчик, как внутрь ворвались вооруженные люди и закричали, что она арестована.

Однако не успела она испугаться, как следом за ними так же шумно и заполошно ворвался еще один человек, видимо, их начальник, закричал: «Отставить!» – и просил Бахметьеву ничего не сообщать.

– Как же я ему сообщу, если я не знаю, где он? – удивилась Марина.

– Конечно, не знаете, – тут же согласился начальник, подмигнул правым глазом и добавил многозначительно: – А вы все-таки не сообщайте.

Потом он предложил ей чаю с лимоном и сел напротив нее, задавая странные вопросы.

Дверь снова открылась, и в кабинет гусиной походкой вошел еще один военный.

– Чай пьем, товарищ Селиванов?

– Вот, проводим работу среди посетителей, – объяснил он, очерчивая рукой широкий круг, как бы предлагая невидимым посетителям присоединиться к Марине.

– В курсе уже, – сказал военный и присел рядом с Селивановым.

– И где же ваш друг Сергей Бахметьев? – спросил он прямо в лоб.

– Так я у вас хотела узнать. – Марина была ошарашена. – Я думала, что он у вас.

– А я думаю, вы знали, что его у нас нет, – жестко сказал военный. – Мне бы очень хотелось с ним встретиться. Очень много вопросов, знаете ли. Вы не поможете?

– Конечно, помогу, – пообещала растерянная Марина. – Как только он появится.

– И когда он, по-вашему, может появиться?

– Он в субботу в клуб на танцы обещал, – пискнула Марина, понимая, что несет чушь.

– Может, он и жениться на вас обещал? – полковник Иванов потер руки. – Вы знаете, – радостно сказал он, – я думаю, он появится у нас гораздо быстрее, если вы тут у нас немного задержитесь.

– Товарищ полковник, – встревоженно сказал было Селиванов, но подумал, что мстить Бахметьев за это будет не ему.

Иванов махнул рукой Ворноскову и Карчемкину, которые болтались в приемной, и те вошли в кабинет.

Марину спас товарищ Иосиф Виссарионович Сталин. Потому что как нельзя более вовремя умер. О чем и сообщила секретарша Дарья, вбежав в кабинет.

Во время суеты Марина боком выскользнула из кабинета и торопливо пробежала к выходу. В дверях часовой спросил у нее пропуск, но Марина всплеснула руками:

– Какой пропуск, его и выписать-то некому. Там такое делается!

Часовой выпучил глаза.

– Ой, там такое делается, – повторила Марина. – Сталин-то умер.