Наталия Терентьева - Знак неравенства

Денис снова включил музыку, сделав погромче, быстро побрился, в который раз обратив внимание, что ему теперь, чтобы хорошо себя видеть, надо все дальше отходить от зеркала. Надел новый белый свитер, критически посмотрел на себя в зеркало и переоделся, надев темно-серый, удачно скрывавший живот. Выправив светлый воротничок рубашки, слегка побрызгал волосы свежей туалетной водой, забросил в рот подушечку мятной жвачки и быстро вышел из дому.

Накупив продуктов, конфет, коробок с молочной смесью и памперсов, он долго выбирал цветы. Хотел купить розы, но представил, что завтра утром они завянут, скорбно опустив головки, и Маргоша, увидев их, еще больше опечалится. Гвоздики — тоже нет, протокольные, равнодушные…

Денис смотрел на разные заморские цветы, в основном задерживаясь на названиях, полузабытых или удивительных для него, биолога, и в конце концов купил пышный букет оранжевых игольчатых хризантем и поехал на мойку. Вдруг Маргоша захочет с ним покататься, как раньше, Оксаночку ведь можно оставить на часок с няней. Девочке наверняка понравится его новая игрушка, короткий двухдверный «ягуар» смешного канареечного цвета, который Денис купил для нее самой, твердо решив подарить ей его на восемнадцать лет, хотя Оксана и категорически не разрешила ему.

— Она будет ездить, как я, — только с шофером, — безапелляционно заявила она.

— Ну вот ты шофера ей и подари на совершеннолетие, — огрызнулся тогда Денис и затаился со своим подарком до лучших времен.

Денис подъехал к мойке уже ближе к полудню. Наклонившись, поднял с пола под сиденьем фантик от жвачки, брезгливо скомкал его. Он вылез из машины, оглядываясь в поисках мусорного контейнера. К нему тут же подошел пожилой мойщик. Похлопав машину по желтой покатой морде, он покачал головой:

— Красавец… Да, «ягуар» — это «ягуар»… Подождете чуток?

— Не спешите, я пока прогуляюсь в парке, — благодушно ответил Денис.

— Пылесосить надо?

— Обязательно, — вздохнув, поморщился Денис. — И может, еще средством каким-нибудь… дезинфицирующим… только чтобы не воняло хлоркой.

— Сделаю, конечно.

Рядом с мойкой начинался большой парк, в котором Денис иногда недолго гулял, пока обслуживали машину. Денис прошелся по дорожкам, усыпанным желтыми и красными листьями, и присел на лавочку. Мимо шла девушка с коляской.

Симпатичная молодая мама, хорошо одетая, со спокойным приятным лицом, неторопливо везла по аллее модную трехколесную коляску. Оксанка похожую купила для внучки… Девушка благожелательно взглянула на Дениса и прошла мимо. Денис проводил ее взглядом. Наверное, дома ее ждет молодой, симпатичный муж. Девушка так невозмутима, так уверена в себе. Почему же их бедной, беззащитной, совершенно открытой миру и людям Маргошке так не повезло…

Черт дернул тогда Оксанку, вот точно, черт… И хорошо, что сегодня он так и не договорился с ней…

Лучше приехать к девочке одному, по-мужски ее утешить, непонятно, правда, как, но попытаться в который раз найти слова, объяснить. А Оксанка, со своими танковыми атаками… Маргоша только молча плачет, слушая ее, и еще больше замыкается в себе. Ну что ж, можно надеяться, что Оксана полдня будет заниматься красотой своего лица и тела… Тела… В общем, это ее дело. Она права — за столько времени он так и не определился. И опять все определила она. Та свобода, которая поначалу была, по крайней мере для нее, вынужденными интервалами между их встречами, теперь…

Денис вспомнил их последнюю встречу у Маргоши.

Они приехали вместе, как дружные родители, вошли за ручку, чтобы хоть чем-то порадовать Маргошу, которая все эти годы переживала, и надеялась, и все ждала, когда же родители опять будут вместе. Но сейчас она даже не взглянула на них, как сидела на большом стуле в прихожей с малышкой на руках, так и продолжала тихонько покачивать ее, отвернувшись от всех. Потом встала и ушла в спальню, легла, положила рядом с собой малышку и лежала с закрытыми глазами.

Денис тихо походил по большой пустой квартире, которую Оксана недавно купила и обставила для Маргоши по своему вкусу. Его взгляд привлекла картина, на которой девушка в струящемся по ее тонкой фигурке нежно-розовом платье взлетала в небо. Люди, стоявшие внизу, тянули к ней руки. Денис присмотрелся внимательней. У кого-то в руках были, похоже, деньги, у кого-то цветы… А девушка с отстраненным и светлым лицом устремлялась все выше и выше…

— Оксан, что за картина такая?