Борис Штейман: Вольтижеры

— Я на пару минут. Можно и в прихожей, — предложил Евгений Павлович.

— Ну, что вы, ей богу! Неужели мы управимся за пару минут?! — возразил Аркадий Михайлович.

— Тогда пойду, как следует, вытру ноги.

— А я на секунду отлучусь, переоденусь!

Аркадий Михайлович был в синей бархатной куртке, отделанной витым шелковым шнуром, серых фланелевых брюках и белоснежной рубашке. Он исчез, а на смену ему появилась Ленуся в черном вечернем платье с глубокими вырезами спереди и сзади. Поблескивали бриллианты сережек.

— Как вам не стыдно! — кокетливо прошептала она. — Вы меня прямо преследуете!

«Им, видимо, скучно. И они решили немного встряхнуться за мой счет…» — предположил Евгений Павлович.

— Да я, собственно, на пару минут. Кое-что выяснить. И уверяю вас, вы ошибаетесь… У меня две любовницы… Одна, кстати, прекрасно знает английский… А другая — из прекрасной семьи. Работает на железной дороге, объявляет разное… — забубнил он, навязывая свою игру Ленусе.

— Я и не сомневалась в вашем коварстве, Казанова вы эдакий! Вы не боитесь Аркадия? Он невозможный ревнивец! Причем, прекрасно стреляет с обеих рук! — она вплотную приблизилась к Евгению Павловичу.

В комнату зашел Аркадий Михайлович. Он был в белом смокинге. Евгений Павлович обратил внимание, что к лацкану был приколот значок «50 лет в партии».

— Я чувствую, вы уже нашли общий язык, — довольно проговорил Аркадий Михайлович. — Ленуся! Свари нам кофеек, будь добра!

— С удовольствием! — протяжно проговорила Ленуся.

— Вы знаете, я потомственный оружейник, — продолжил Аркадий Михайлович. — И отец, и дед, все были при оружии. А один из предков чуть ли не у Ивана Грозного этим делом занимался. Да вроде бы был казнен за какой-то пустяк. Плохо заточил кинжал или алебарду. Бог его знает! Раньше такие вещи не прощали. Может, и все строгости оттуда? А? Как вы думаете? А то многие любят на революцию все сваливать! Вы как считаете?

— Думаю, граница запада с востоком тогда была значительно левее… Вы пятьдесят лет в партии? — поинтересовался Евгений Павлович.

— А, вы про значок? Эффектно смотрится на белом! Верно? Да, около того. Люблю этот значок. Подарок одного клиента. Вам тоже нравится?

— Да, неплохой, — согласился Евгений Павлович.

— Вы что предпочитаете? Коньяк, водку, виски?

— Немного коньяку, — замявшись, ответил Евгений Павлович.

Аркадий Михайлович достал темную пузатую бутылку. Разлил в рюмки коньяк. Пригубили.

— Прекрасный коньяк! — похвалил Евгений Павлович.

— Стараемся, — довольно улыбнулся Аркадий Михайлович.

— У меня к вам небольшой вопросик, — решил приступить к делу Евгений Павлович. — Недавно у одного налетчика был изъят револьвер системы «Бульдог».

— С характерной царапиной на рукоятке, — подхватил Аркадий Михайлович. — Всегда говорил, оружие не должно иметь никаких особых примет. Но жизнь есть жизнь. И вы, конечно, сразу же вспомнили про оголтелую собачонку, живущую этажом выше, ну, а потом и про меня грешного! Ну что ж, откровенность за откровенность. Для вас не секрет, что в некоторых странах торговля оружием разрешена. Ну, а у нас и речи об этом не может быть! И, тем не менее, оружие попадает в народ. Я не говорю о различного рода хищениях. Это и так ясно. Черный рынок и прочее. Сейчас циркулирует множество различного оружия, в том числе и трофейного из Афгана, А как вы думали! И ваш автомат оттуда!

— Но это же центральное распределение! Все зарегистрировано, ведется учет! — возразил Евгений Павлович.

— Учет! — усмехнулся Аркадий Михайлович и уже серьезней добавил: — Именно, дорогой Евгений Павлович, что учёт! Учет и контроль! Но вы не находите, что в обществе всегда есть силы, заинтересованные в циркуляции оружия?

— Прошу, господа! Кофе готов! — возвестила торжественно Ленуся.

— Перейдем в столовую! — предложил Аркадий Михайлович. — Мне Ленуся говорила, что вы к ней проявляете интерес. Я считаю, что центральная симметрия на порядок выше, чем осевая! И в данном случае это подтверждается. Женщина в центре симметрии, а мужчины уравновешивают композицию! Поэтому все связанное с оружием может иметь и корыстный интерес!

Столовая, как впрочем, и вся квартира, была выдержана в стиле «дом преуспевающего адвоката-врача-инженера начала века».

— Это, разумеется, шутка! А не попытка шантажа… Но в принципе, таким образом, может быть предотвращен стихийный захват оружия взбунтовавшимися массами! — продолжил Аркадий Михайлович, начатую мысль. — А когда концентрация оружия контролируется, тогда, естественно, ничего страшного произойти не может… И вообще мы с вами можем открутить ленту назад, ну, как в кино, и немного переиграть. С того момента, как вы входите ко мне за автоматом. Ну, как, идет? — он испытующе посмотрел на Евгения Павловича.