Севак Арамазд - Армен

По лицу Армена скользнула детская улыбка и навсегда погасла в сумраке. Чаркин грубо потянул его за руку.

Было холодно. Моросил мелкий колючий дождь. Прячась в предрассветных сумерках, неощутимо текла река, и густые тени камышей не могли согреть ее мерзнущего тела. Царило глухое пустынное безмолвие, птицы забились в свои гнезда, лишь плеск дождя иногда нарушал тишину и тут же растворялся в непроницаемом тумане.

На берегу, на своем привычном месте под большим высохшим деревом, спиной привалившись к стволу и задрав жидкую бороденку, сидел Ата и широко и часто зевал. Привязав удочку к свисавшей над рекой ветке дерева и уставившись в воду бессмысленным, немигающим взглядом воспаленных глаз, он ждал, когда же дернется поплавок, но ничего не происходило.

— Ловись же, проклятая, — недовольно проворчал он, обращаясь к рыбе, — а то я тебя раздавлю, как червяка… как любого…

— Что, не клюет? — раздался вдруг чей-то хриплый голос, и немного погодя из тумана вынырнул высоченного роста человек в длинном дождевике. — Рыбку ловишь? — зябко втягивая голову в плечи и внимательно глядя по сторонам, спросил он между прочим.

— А кого ж еще, человека, что ли? — ответил Ата и загоготал. — Хотя и это не помешало бы: надолго бы обеспечил себя кормежкой… — Вытерев губы ладонью, он снова было залился смехом, но закашлялся натужным, душащим кашлем.

Человек не откликнулся. Вид у него был рассеянный и озабоченный, лицо осунулось от бессонницы. Это был Чаркин. Он подождал, пока Ата откашляется.

— Есть для тебя неплохое дельце, — как бы вскользь сказал Чаркин, не отрывая глаз от реки. — Ты сегодня на бутылку заработал или еще нет?..

Он дружески положил руку на плечо Аты, губы тронула едва заметная усмешка.

— А что? — насторожился Ата, поворачивая свою лысую голову к собеседнику.

— Да тут ночью чудак один покончил с собой: утопился, — сказал Чаркин, кивнув в сторону реки. — Надо вытащить труп…

Примерно в середине реки покачивалось наткнувшееся на огромную корягу тело утопленника; сквозь туман можно было разглядеть голую спину и ремешок на поясе.

Ата весь превратился в слух.

— Получишь целую бутылку красного в качестве премии, — продолжал Чаркин тем же мягким, дружеским тоном. — Кроме того…

— Да этого не хватит даже горло промочить! — Ата обиженно отвернулся. — Тоже мне, нашли дурака…

— Ладно, две…

— Три! — выпалил Ата. — А теперь решай, — он снова занял прежнюю безразличную позу и уставился на поплавок.

Между тем туман редел с каждой минутой, и труп был виден все отчетливее.

— Так и быть, доставай! — Чаркин нетерпеливо чмокал губами.

Ата удивительно легко вскочил с места, спустился с крутого берега к воде и скрылся из глаз. Некоторое время снизу доносился шум, производимый действиями Аты да громкое шуршание травы под его ногами. Потом в реку шлепнулась длинная сухая ветка, к концу которой стеблями пырея был прочно прикреплен крюк, сделанный из толстой и ржавой металлической проволоки. Несколько раз крюк касался голой спины трупа, оставляя на ней полосы, прежде чем уцепился за пояс. Вначале казалось, что труп сопротивляется, но вот он медленно поплыл к берегу. Вскоре снизу послышалось недовольное кряхтенье и хриплые ругательства, и наконец появилась огромная фигура Аты, взвалившего на плечи труп.

Подойдя к Чаркину, он привычным движением сбросил тело с плеч и рукавом вытер со лба пот. Тело с глухим стуком упало на землю. Чаркин не успел увернуться от разлетевшихся брызг и принялся стряхивать с себя капли воды.

— Тьфу, разбойник, — ругнулся он.

— Тяжелый, как семь дохлых баранов… — прерывисто дыша, Ата с усилием сглотнул и улыбнулся.

Оба молча смотрели на лежавшего ничком мертвеца, на затылке которого зияла глубокая круглая рана с рваными краями, наполненная черной свернувшейся кровью. Тишину нарушил раздраженный голос Чаркина.

— Поверни его на спину, — приказал он.

Ата просунул ногу под тело, напрягся и перевернул его. На миг показалось, что труп сделал какое-то самостоятельное движение, раскидывая руки. Но они тут же застыли в траве, неподвижные, как камни, большие и честные руки.

— Ого, — удивился Ата.

— Знаешь его? — прищурил глаза Чаркин.

— Ага, соседями были, — ухмыльнулся Ата. — Да только нехороший он был человек, трусливый, — он поскреб ногтями затылок, улыбаясь и не отрывая глаз от трупа. — Не поладили мы однажды, и он хотел меня ломом шарахнуть, но я на него так зыркнул, что он бросил лом и сбежал… А домик он себе неплохой соорудил, — с завистью добавил Ата после паузы.