Макс Гурин - Новые праздники

А если, скажем, с товарищем Лапинским ночью на прокуренной кухне посидеть, да ещё и за жизнь поболтать или, как ты говоришь, за Бога, то «LUDI» — действительно вполне искренне покажутся чем-то сопоставимым с «Божественной комедией» или «Мертвыми душами».

С другой стороны, если с детства знать, к примеру, того же Ролана Барта или там Бахтина, знать, что у него там, допустим, носки воняют или с женщинами не лады, то все его творчество будет восприниматься какой-то хуйней и всегда, что бы он вновь ни придумал, найдется тысяча аргументов против того, что это хорошо.

Это все, естественно, банальные истины, но люди, по моему мнению, тем и отличаются, что одни из них в качестве определяющей жизнеидеи выбирают одни банальные истины, а другие — другие.

Вообще, у меня сейчас не самый лучший период для того, чтобы высказывать о чем-либо свое мнение. Я очень сильно запутался. Я очень легко могу сейчас ошибиться и точно знаю, точней, конечно, не знаю, а чувствую, или даже лучше сказать мне кажется (довольно давно), что мне сейчас лучше воздерживаться от каких-то строгих идеологий, независимо от того, об искусстве ли речь или вообще о чем-то там ещё. Словом, я сейчас слишком занят собственным физическим выживанием и выживанием в качестве вообще творческой единицы, чтобы иметь наглость кого-то или о чем-то судить. Поэтому я и прикрыл все собственные общественные инициативы. Кроме того, мне с некоторых пор кажется, что лучше таких людей, как я, постепенно уничтожать, потому что когда пытаюсь отвечать не только за себя, я очень легко и быстро перехожу опять же банальные нравственные границы (прежде всего, как ты понимаешь, свои же собственные). Общественная деятельность для меня — это, как красная тряпка для быка.

К тому же, все-таки, если быть честным, а я думаю, что с тобой мне лучше быть честным, все-таки все, что я пишу в течение последних лет, начиная с «Псевдо» — это все-таки осознанная опозиция тому, что ты мне прислала. Я искренне хочу другого в мире, в искусстве и в себе самом. То есть, это, конечно, в том случае, если вообще имеет смысл заставлять себя вновь чего-то хотеть, поскольку душа моя последнее время чего-то уже ничего не хочет, кроме отдохновения, которого я при этом все ещё никак не заслужу. Может я его вообще никогда не заслужу. Я не знаю. Я скучаю по тебе. Хотя этого нельзя говорить, потому что нет шансов. В сущности, мы уже почти полтора года ничего друг о друге не знаем, и даже когда говорим по телефону, заняты только тем, чтобы произвести друг на друга какое-то впечатление, а точнее, чтобы его как раз не произвести.

Может, я ошибаюсь. Я, вообще, наверно, рожден, чтобы ошибаться. А может и нет. Я все-таки до сих пор не понимаю, потому что нет указаний в эмоционально-чувственной сфере, безнадежно ли все или это так затянулся испытательный срок.

Не знаю.

Ваня Марковский, которого я тебе посылаю, мне очень дорог и как человек и вообще. Гавриловский цикл «Поль и Анна» по-моему тоже хорош. Но ты знаешь, по-моему то, что ты назвала в прошлый раз незрелостью — это в большинстве случаев все-таки жизненная и эстетическая позиция, поскольку отдельные люди, которых ты мне прислала показались мне чудовищно инфантильными по сравнению даже с Данилой Давыдовым. Уж даже начинаешь думать, не легла ли где-то между 68-м и 75-м годами рождения черта между поколениями.

Наверно, все же легла. Но с другой стороны, она легла, только если брать это сраное искусство, которое я, по-моему, не люблю чем дальше, тем больше, а в других сферах, на службе у которых это искусство стоит (и не наоборот!) границ никаких не бывает.

Кажется мне, что когда Даниле будет столько же лет, сколько Лапинскому, он никогда не напишет такого «велосипеда», о которых, если помнишь, мы с тобой в свое время беседовали у тебя дома.

Если что, не сердись на меня. Я не хотел никого обидеть. И вообще, тебе обо мне все же известно более, чем кому бы то ни было.

P.S. Если будет презентация в Киеве, позови меня пожалуйста. По-моему, я это вполне заслужил. Что касается твоего там присутствия или неприсутствия, то вообще-то главному редактору как-то неприлично не посетить презентацию собственного своего детища. Конечно, это тоже все обряды и не более того, но в рамках общепринятой обрядовой системы это так же странно, хотя и, в принципе, допустимо (отчего ж нет, если «можно все — вопрос как») как и отсуствие живых родителей на официальной свадьбе детей. (Во всяком случае, если с ними это происходит впервые.)