Махмуд Теймур - Синие фонари

Услышав это, я задрожал. Значит, она тоже входила ко мне в комнату… Тогда… это поразительно… но…

Я взглянул на нее и встретился с ее зелеными лучистыми глазами. В них светились искушение и соблазн.

Я потупился и, не поднимая взора, твердо проговорил:

— В английском романе, который я читаю, мне попалось любопытное упоминание о переписке влюбленных!

Тут я набрался смелости и пристально, многозначительно взглянул на нее.

Она встала, вынула из коробки на столе папиросу, зажгла ее и улыбнулась.

— Что же это за любопытное упоминание?

— Вам интересно знать?

— Очень!

Она выпустила дым.

— Влюбленные вкладывали записочки в книги, которыми они обменивались, — ответил я, втайне торжествуя.

— Старый способ, но всегда надежный.

Вынув изо рта папиросу, она грациозно кивнула головой.

В моем сердце не оставалось больше места сомнениям. Этот взгляд, этот кивок были красноречивее любого доказательства. Я почувствовал, что сердце мое готово выскочить из груди… В эту минуту в комнату вошел Фарид, и я овладел собой. Вдруг Хайат заявила мужу:

— Шакир-бек восхищается моими новыми духами и желает со мной соперничать. Надеюсь, ты воспрепятствуешь ему, насколько это в твоих силах, и не дашь заказать в Париже такой же флакон!

Она засмеялась и вышла.

О Аллах! Как изумительна хитрость женщин! Есть ли существа лукавее!..

Всю ночь меня не оставляли волшебные сновидения. Я видел Хайат с ее таинственными любовными письмами, от которых исходил нежный аромат духов. Я был счастлив, открыв наконец тайну этой загадочной любви.

А наутро меня ошеломила поразительная новость: Амаль, оказывается, с разрешения своей сестры душилась ее духами!.. Опять все запуталось! Вновь моей душой овладело сомнение. Обе сестры употребляли духи, пахнувшие фиалками, обе входили ко мне в комнату в мое отсутствие, обе как будто состязались в кокетстве, обе соперничали, обольщая меня и желая поймать в свои сети.

День прошел, а загадка казалась по-прежнему неразрешимой. Растерянность и колебания мои возросли.

В течение нескольких дней тем же самым путем я получал записки, с удивительной методичностью вложенные между страниц английского романа; все такие же листочки бумаги, надушенные знакомыми духами марки Варну. На них мелким почерком было написано: «Люблю тебя и отдаю тебе всю свою душу!»

Я обнаружил в себе склонность к одиночеству. Ночью мне не спалось. Я сидел как зачарованный в своей комнате у окна, созерцая звезды. Мне грезилась «она». Вот она приближается неслышными шагами… Я напрягал слух, чтобы уловить шелест ее платья. Она идет ко мне, бросается в мои объятия… Она… Она… Но кто же она? Хайат или Амаль?.. Я не знал, кому из них отдать предпочтение: и та и другая блистали красотой. Но разве они обе не жены моих друзей?

Совесть во мне заговорила, она терзала и мучила меня, и я решился бежать… Уеду, завтра же, тайком ото всех… и сохраню честь семьи: я боялся за «нее»! Боялся, что, прощаясь, «она» может выдать свою тайну.

За завтраком я был молчалив и озабочен: я обдумывал формулировку письма, которое собирался перед отъездом оставить у себя в комнате. Мне хотелось, чтобы оно имело двоякий смысл: если его прочтут братья, они не должны найти в нем ничего, кроме прощального привета; если же прочтет «она», ей тотчас же станет ясен его смысл.

Друзья заметили мою рассеянность, но не стесняли меня расспросами. Они пытались меня развеселить, но, увидев, что я не склонен смеяться, оставили в покое.

После завтрака я поднялся в свою комнату, притворил окно, лег на диван и закрыл глаза, стараясь вернуть себе спокойствие и собраться с мыслями.

Все было готово, кроме письма. Лежа с закрытыми глазами, я обдумывал, как его написать.

Внезапно мне почудился шорох. Сердце мое замерло… Кто-то явно стоял за дверью… От волнения я не смог дохнуть. Я притворился спящим. Дверь потихоньку отворилась, и я услышал легкий шелест платья. Все ближе… Открываю глаза и вижу… Кого? Туффаху! Она берет английский роман и вкладывает в него листок бумаги.

— Что ты делаешь, Туффаха? — закричал я.

Девочка испуганно обернулась, потом покорно опустила головку и сказала:

— Клянусь великим Аллахом, я ничего не делаю!

Я взял книгу, вынул записку и сразу же почувствовал знакомый аромат духов. «Люблю тебя и отдаю тебе всю свою душу», — прочитал я.

О! Я готов был схватить девочку и выбросить ее из окна.

— Ты рассердился? — спросила она, обнимая меня.