Александр Зевайкин: Знай наших!

Временами он все же мечтательно вздыхал, и вера в светлое будущее просыпалась в нем. В такие моменты он добрел, веселел, начинал собирать компромат на районное начальство и даже, случалось, прижимал какую-нибудь небольшую «шишку». Но тут же поднимался визг, вой, хай, и все старания шли насмарку. После очередного разноса он приходил домой сутулый, жалкий и жаловался жене, что никак нельзя работать: начальство вяжет руки, а кадры… Тут он обычно горестно вздыхал и просил у жены «соточку». Да, кадры значат немало. Все здоровые мужики идут в мафию. Там деньги, уважение и почетное место на кладбище. Гарантия и предельно сжатые сроки. А что он? Кого он может противопоставить вооруженным боевикам мафии? Смотреть смешно. Как на подбор: полтора метра с кепкой. Мал мала меньше. Их даже старушки-самогонщицы не боятся.

Но под конец, приняв уже не одну «соточку», доведенный до отчаяния, подполковник признавался жене, что в стране давным-давно правит мафия, и честным работникам, таким как он, не дают хода, а особо ретивых и вовсе убирают.

Жена понимала его и советовала не высовываться. А он чувствовал себя униженным и обиженным.

Толстенький сержант лично проводил Вику к начальнику райотдела.

— Вот, товарищ подполковник, учинила драку в баре. Избила пятерых наших ребят.

— Хорошо, — подполковник энергично потер руки, — иди, Коля, — он махнул рукой сержанту, — а мы тут с девушкой побеседуем.

В предчувствии долгой и приятной беседы хозяин райотдела пришел в благодушно-злорадное настроение и начал ласковым голосом:

— Ну, милочка, давайте знакомиться Я начальник райотдела подполковник Иван Павлович Несюков. Позвольте узнать ваше имя.

— Меня зовут Виктория Тараканова, — совершенно невозмутимо ответила девушка, — а «милочка» — коза в огороде.

Несюков озабоченно сдвинул брови.

— А вы, я смотрю, не здешняя.

— Да. Я приехала навестить дядю.

— Дядю?! — деланно удивился подполковник, словно речь шла о живом динозавре. — Уж не Игната ли Тимофеевича?

— Его самого, — подтвердила Вика.

— Прекрасно! — воскликнул Несюков, потирая руки. — Прекрасно!

Теперь у него появился случай досадить неуловимому самогонщику, хотя бы через племянницу.

— Ну, расскажите мне, за что вы избили передовиков производства, лучших людей района, культурно отдыхающих в баре?

— Если лучшие люди вашего района безвылазно кочуют по зонам, — с презрительной улыбкой начала девушка, — то кто же у вас худший? У фиксатого с перебитым носом — четыре ходки за плечами. Он у вас ударник какого труда?

Подполковник понял, что слегка загнул. Девочка не простая. Ее на испуг не возьмешь. Предчувствие удовольствия куда-то исчезло. Несюков вздохнул и уже без особой радости продолжил:

— Но все же драка имела место.

— Пятеро пьяных отморозков нападают на одну девушку, в то время, как четверо богатырей в милицейской форме спокойненько наблюдают за всем происходящим с безопасного расстояния.

Подполковник открыл было рот, но Вика невозмутимо продолжала говорить, опередив все его возражения:

— Сержант сам мне признался. И это вы называете дракой?

— К сожалению, я ничего не могу сказать по данному поводу, — развел руками подполковник, — меня там не было. И мне необходимо допросить пострадавших, а также свидетелей. Так что до выяснения вам придется побыть здесь.

— Не имеете права.

— Имею. На 72 часа.

Дядя Миша и Игнат Тимофеевич долго и тщетно ждали племянников и по истечении третьего часа отправились на поиски. Машину они нашли тут же, у магазина, и тут же добрые люди шепнули о случившемся.

Дядя Игнат качнул головой:

— Никак начальник не угомонится. Я ему не по зубам, так теперь на племянницу накинулся. Поскольку у нас с подполковником взаимная антипатия, придется пуститься на хитрость, — Тараканов посмотрел на часы: — Пойдем домой. Есть у меня одна мыслишка.

Начальник укатил на обед, и подчиненные тут же облегченно вздохнули и слегка расслабились. Толстенький сержант по прозвищу «Тааак» сидел, развалившись в кресле и закинув ноги на стол.

— Серега, — рявкнул он от полноты чувств, — у нас самогонка осталась?

— Нет, — отозвался Серега из соседней комнаты, втихаря допивая остатки. И тут до слуха сержанта долетела сбивчивая песня:

И это в разгар летней жары. Соскучился, наверное, человек по зиме.