Жозе Душ Сантуш - Формула Бога

Ариана исчезла.

Следующий час прошел в лихорадочных поисках выхода из сложившейся ситуации. Томаш снова разговаривал с начальником пограничной службы, связывался с посольством США и даже попробовал прозвониться в Лэнгли и поговорить с Фрэнком Беллами.

Все оказалось бесполезным.

Ариану у него отняли, и теперь она была вне его досягаемости. Вокруг женщины, которую он любил, словно вмиг выросла глухая стена. Изолированная от внешнего мира, она находилась где-то за укрепленной и тщательно охраняемой оградой, скрывавшей американское посольство в Лиссабоне.

Томаш тяжело опустился на скамью в зале прилетов и растер лицо ладонями. Он чувствовал отчаяние и бессилие. Что делать? Как быть? Как устранить препятствие, неожиданно разлучившее их с Арианой? А каково ей после такого предательства? Ему оставалось одно: он должен до конца раскрыть тайну рукописи Эйнштейна.

Но что следует предпринять? Прежде всего — узнать, какой второй путь открыл профессор Сиза. Оставался нерешенным и вопрос о документе, где предположительно зашифрована формула Бога. Формула, которая управляет Вселенной, объясняет бытие и представляет Бога таким, каков Он есть.

С какой стороны подступиться к головоломке? По словам Тензина, для сокрытия истинного текста Эйнштейн использовал систему двойного шифра. А еще тибетец упомянул, что в этом деле может помочь…

Размышления Томаша прервал звонок мобильного.

Вдруг его усилия все-таки не напрасны и ему сейчас сообщат, как можно вызволить Ариану?

Чуть ли не дрожа от нетерпения, он выхватил из кармана телефон и нажал на зеленую кнопку.

— Да, слушаю вас!

— Алло! Это ты, Томаш?

В трубке звучал голос матери.

— Да, мам, — ответил он, с трудом скрывая разочарование, — это я.

— Ах, сынок, как хорошо, что я тебя разыскала! Ты не представляешь, как я переволновалась…

— Мама, ну ты же знала, я в Тибете!

— А ты хотя бы иногда мог позвонить?

— Я звонил.

— Один раз, в день приезда. А потом…

— Мама, ну что поделать? У меня буквально не было времени набрать твой номер. Успокойся! Я ведь уже здесь!

Дона Граса вдруг тихо заплакала, и раздражение Томаша тут же улетучилось.

— Мама, почему ты плачешь? Что случилось?

— Твой отец… Его увезли в больницу, в университетскую клинику.

И она разрыдалась.

— Мама, успокойся, прошу тебя!

— Они сказали… они сказали, что он умирает…

Характерный больничный запах нервировал Томаша. Поерзав на банкетке, он взглянул на мать и нежно провел ладонью по ее аккуратно завитым золотисто-русым волосам. «А ведь когда-то, — подумалось ему, — этот цвет был естественным…» Дона Граса сидела с покрасневшими глазами, сжимая в кулаке платок, но держалась молодцом. Сознание, что муж должен увидеть ее уверенной, позитивно настроенной и энергичной, придавало ей сил.

В приемную вышел лысый мужчина в белом халате и очках.

Подойдя, он поцеловал дону Грасу и протянул руку Томашу.

— Рикарду Гоувейа, — представился лечащий врач отца. — Добрый день.

— Здравствуйте, доктор!

— Ну что, путешественник? — улыбнулся тот. — Ваши родители много рассказывают о вас.

— Вот как? И что же они говорят?

Гоувейа подмигнул.

— Вы разве не слышали, что содержание бесед с пациентами является врачебной тайной?

Распахнув дверь, он жестом пригласил посетителей пройти в кабинет. В небольшом помещении в глаза сразу бросалась модель тела в натуральную величину с разрезом, демонстрирующим внутренние органы человека. Предложив доне Грасе и Томашу занять стулья у письменного стола, доктор сел и пару минут просматривал историю болезни, видимо, пытаясь оттянуть начало разговора. Наконец он отложил бумаги и поднял голову.

— Весьма сожалею, но вынужден констатировать отсутствие положительной динамики в Состоянии вашего супруга, — обращаясь к доне Грасе, сообщил Гоувейа. — Единственное, что могу добавить: похоже, оно стабилизировалось.

— Это хорошо? — с тревогой спросила дона Граса.

— Ну… по крайней мере неплохо.

— Как дышит Манэл, доктор?

— С трудом. Мы даем ему кислород и препараты, расширяющие дыхательные пути, пытаясь облегчить проблему, но трудности остаются.

— Пресвятая Богородица! — воскликнула дона Граса. — Он очень страдает, да?

— Нет, это не так.

— Скажите мне правду, умоляю!

— Он не страдает, уверяю вас. Вчера он поступил с болями, мы ввели сильнодействующее средство, и ему стало легче.