Наталия Терентьева - Училка

Может, сказать ей потом, что лучше помыть голову, чем накручивать грязные прядки? Хотя… Имею ли я право? Не разобралась я пока со своими правами и обязанностями. Я учу прекрасному людей, которые выглядят и ведут себя вовсе не прекрасно. Я сомневаюсь, что могу сделать замечание по поводу внешнего вида. Кажется, в школе я потеряла твердую почву под ногами. Кто бы мог подумать!

— Я нормально написал! — продолжал орать Будковский. — Нормально! — Он стал всхлипывать.

Я присмотрелась — валяет дурака или действительно собирается плакать? Не поняла.

— Сядь, Семен, если не хочешь получить двойку за поведение!

— Не хочу, — неожиданно покорно пробурчал Будковский и сел.

— А другие что получили? — поинтересовалась Катя Бельская.

Я пригляделась. Девочка после каникул не очень хорошо выглядела. Круги под глазами, бледное лицо.

— Ты хорошо отдохнула? — спросила я ее.

Катя удивленно посмотрела на меня:

— Нет. А что?

— Ничего. Ничего… Так… — Я достала сочинения, которые сидящие передо мной гимназисты судорожно писали перед каникулами на последнем уроке по рассказу Чехова «Тоска», прочитанному тут же. — Одна пятерка. У Кати.

— Кто бы сомневался! — выкрикнул ушастый Кирилл.

— Она нормально написала, человеческими словами. Без ошибок. Умно. Поэтому и получила пятерку. Тебя что-то не устраивает?

— Да нет… — пожал плечами, не вставая, Кирилл. — Просто если бы она училась в другой школе, планка была бы ниже — для нас.

— Ты складно говоришь, а пишешь очень нескладно. Попробуй изложить свои размышления на эту тему письменно. Договорились? К следующему уроку. И остальные — тоже. Тема очень хорошая, спасибо Кириллу, кстати. Нужен ли классу интеллектуальный лидер. И зачем.

— Не нужен, ни зачем, — пробубнил Будковский.

— Вот так и напиши, — засмеялась я.

— Ага! А вы мне тройку или двойку поставите!

— Или кол, — согласилась я.

— А-а! — подхватил тут же Кирилл. — Значит, писать надо так, как удобно вам?

— Нет, писать нужно по сути, по уму… Возможно, ты меня убедишь. Постарайся найти аргументы.

Я краем глаза посмотрела на Катю. Я ведь уже думала о том, что по отношению к ней я веду себя неправильно. Хотя девочки, сидящие вокруг нее, вроде дружелюбно и весело поглядывают на нее. Волками смотрит только парочка задиристых пацанов. Но, может, я чего-то не знаю? И даже у волков на уме вовсе не то, что я думаю?

— Кстати, попрошу писать не о Бельской…

— А что, лидер — Бельская? — воинственно вздернулся Кирилл. — У нас, между прочим, староста в классе есть!

— Ага, Кирилл Селиверстов! — засмеялась девочка с короткой стрижкой, сидящая на первой парте. Неля. Или… Света. Или все же Неля.

— Да успокойся ты, пожалуйста! — ответила я Кириллу. — Лидер — это лидер, им может стать любой, кто способен на это. Тем более что я говорю исключительно об интеллекте. Я знаю, в десятом классе есть девочка, не являющаяся никаким лидером вообще, но именно ей прочат золотую медаль при выпуске…

— На голову больная, ага! — радостно завопил Будковский.

— Обезьяны тоже всегда смеются над человеком — лысый, в ярких тряпках, ноги — как палки, тонкие, прямые… — не очень громко сказала Катя.

Девочки, сидящие вокруг нее, и Петя — холеный мальчик с правильным лицом и неуловимым взглядом — засмеялись.

— Чё? Чё она сказала? — заволновался Будковский.

— Что ты гиббон! — проорал ему Кирилл. — Тупой и волосатый! А она от богов произошла и умеет летать! Только не хочет сейчас! А так бы полетела!

— Гиббо-о-он? Я-а-а-а?!

И веселье продолжилось. Будковский нисколько не обиделся, он прыгал и показывал гиббона. Вот гиббон висит на ветке, раскачиваясь, вот он спрыгнул на землю, но очень неудачно — попал как раз на голову Славе Салову, распластанному, как обычно, по всей парте. Слава, хоть ему было и очень лень, в долгу не остался…

— Можно, я не буду писать про лидера? — спросила меня Катя, пока мальчики упражнялись в остроумии и борцовских качествах.

— Почему?

Катя посмотрела на меня и вздохнула:

— Хорошо. Я поняла. Все пишут про лидера. Только я ненавижу, когда меня ставят в пример. Вообще когда кого-то ставят в пример. Каждый — такой, какой он есть. Можно быть лучше. Но другим стать практически невозможно.

— Катя… — Я не знала, какой верный тон выбрать с девочкой, которую я опять невольно задела. — Напиши то, что ты думаешь. Напиши о том, что я тебя обидела.

— Да нет… — пожала плечами Катя. — Просто ваши вопросы похожи на тесты наших школьных психологов. Мы уже знаем, что именно они у нас проверяют, так и рисуем, и пишем. Чтобы стройная картина была, правильная. Можно, я выйду?