Жаклин Митчард - Роковой круиз

Поведение Кэмми всегда напоминало поездку в горах — небольшой участок ровного пути, а затем головокружительный поворот на сто восемьдесят градусов.

Но теперь свое омерзение ко всему, связанному с Трейси, Кэмми распространила и на Теда, который когда-то был не только обожаемым младшим братом, но и лучшим другом. И это было невообразимой жестокостью. Кэмми за глаза называла его маменькиным сынком и не скрывала презрения, когда брат мимоходом целовал мать, отправляясь на тренировку по бейсболу. Трейси все еще помнила маленькую девочку, которая каждое утро заползала к ней в постель, ласково поскуливая, облизывала ей кончик носа и называла ее «мама-щеночек». Сейчас эти воспоминания были лишь источником постоянной боли.

— Салат готов, — окликнула она Кэмми. Когда дочь впорхнула в комнату, Трейси заговорила: — Я и впрямь самое занудное создание на земле, Кэм. Но в каком-то смысле это преднамеренно. — Она почувствовала, что Кэмми замерла, прислушиваясь. — Большинство людей испытывают разочарование, когда в конце концов получают то, чего они так страстно желали. Поэтому я стараюсь не ожидать от жизни слишком много. Зато меня зачастую радуют самые неожиданные мелочи. А теперь возьмем тетю Оливию. Ее жизнь полна приключений. Причем каждое еще больше предыдущего. Тем не менее ей всегда скучно.

— Зато она крутая, — ответила Кэмми. — Она по-настоящему сексуальная европейская женщина. Она ни за что не надела бы клетчатые шорты.

Тут мать и дочь неожиданно для самих себя расхохотались.

— Неужели ты всегда была такой правильной, мама? — взмолилась Кэмми. — Я не верю, что, когда тебе было двадцать, ты не могла поддаться страсти хотя бы на десять минут! Ты вышла замуж за папу, ты родила меня.

— Я пыталась родить тебя, — поправила ее Трейси и подумала: «Да, я была необузданной. Я была авантюристкой... в каком- то смысле», а вслух произнесла: — Я могла позволить себе стремиться к беременности и не бояться ее, как другие девушки. Возможно, именно поэтому я любила секс. Я вышла замуж, самостоятельно приняв это решение, поскольку всегда чувствовала себя свободной. И кто сказал, что я не люблю секс сейчас?

— Слишком много информации, — угрюмо отозвалась Кэмми. Но секунду спустя и уже совершенно другим тоном она произнесла: — Слушай, я знаю, что тебе не нравится, когда я ругаюсь. Но ты все зудишь и зудишь. Ну да ладно. Ты пыталась меня родить. Ты сама сказала. Но у тебя не вышло... родить меня.

Кэм редко заговаривала о своем удочерении. «Почему именно сейчас?» — пронеслось в голове Трейси.

— Не вышло, — подтвердила Трейси, напряженно думая: «Это мой шанс все ей выложить. Начистоту. Она сама об этом просит. И она видит мою душу насквозь, как если бы у нее вместо глаз был томограф. Мы всегда были близки». Но Трейси не хотелось начинать этот разговор, чтобы затем уехать на десять дней, и она не воспользовалась представившимся ей случаем. — Видишь ли, малышка, я рада, что все выщло именно так. Я бы ни за что не променяла тебя на другого ребенка. Ты же знаешь. — Ослепительная улыбка, неожиданно появившаяся на лице Кэмми, обрадовала Трейси. Все же девочка по-прежнему хочет чувствовать себя любимой.

Стремясь избежать дальнейших расспросов, Трейси ретировалась в спальню и принялась еще раз проверять, все ли она уложила. Ага, очки для чтения. Она обнаружила их у себя на шее — на цепочке, похожей на бусы.

До нее доносился приглушенный голос Кэмми, приступившей к своему летнему ежеутреннему ритуалу, когда она обзванивала всех своих друзей и знакомых. Джим был на работе, и его не беспокоило, когда там появится Кэмми. Ему было все равно, придет ли дочь вообще. Он все равно будет ей платить. Солнце играло на отполированных до блеска щеках эльфов, резные изображения которых украшали изголовье старой кровати из орехового дерева, когда-то принадлежавшей немецкой бабушке Джима. Трейси натерла кровать полиролью еще вчера, перед тем как отправиться встречать Ливи. Она любила, чтобы в доме царил порядок, даже если ей самой приходилось уезжать.

Зазвонил телефон.

— Это тебя! — крикнула снизу Кэмми. Джим отказывался устанавливать телефон в спальне, поэтому Трейси пришлось перегнуться через перила, чтобы поймать подброшенную Кэмми трубку.

— ...грыжа,— сказала трубка голосом Дженис, который звучал неестественно приглушенно. Судя по всему, она говорила с мобильного телефона, прикрыв его рукой.

— У Дейва? — уточнила Трейси. — Ты хочешь сказать, что у него грыжа, потому что мы отправляемся отдыхать?