Владимир Файнберг - Про тебя

Густой поток людей разделяется натри рукава, ведущие к трём огромным, похожим на цирковые шапито, брезентовым шатрам.

Один из них возвышается посреди поля. Туда‑то мы и сворачиваем за отцом Василием, проходим мимо стоящей у дороги четырёхгранной прозрачной будки с телефонами–автоматами, и я вспоминаю о том, что в моей записной книжке есть номер живущей в Париже бывшей пациентки

— Ирины. И в Нью–Йорк давно следовало бы позвонить, узнать, как себя чувствует Дженнифер. Беспокойство о ней всё время исподволь трепещет в душе. Последний раз звонила что‑то около полутора месяцев назад. Веселая, счастливая. Сообщила, что была в клинике, что анализы крови хорошие.

— Вы не знаете, где тут можно разменять валюту? — обращаюсь к идущей рядом Нине Алексеевне. — Нужно позвонить.

— А что, у вас есть знакомые во Франции? Счастливый!

Мы двигаемся длинной процессией ко входу в шатёр. Нина Алексеевна, как всегда при всех своих бусах, кольцах и браслетах. Только Вадима- нумеролога при ней сейчас нет.

— Слева от входа в храм, в маленьком домике полный сервис. Только что меняла там доллары. Как досадно торчать здесь целую неделю. Только два дня отпущено на Париж!

— Какой Париж? Париж по–моему не запланирован.

— Как? Вы ещё не знаете? Какой‑то монастырь под самым Парижем пригласил нас всех на два дня! За их счёт, — она понижает голос, доверительно шепчет. — Я и поехала‑то разведать, узнать — нельзя ли как‑нибудь наладить связи, устроить на учёбу сына. Но у меня нет знакомых, ни одного. Помогите мне! Я ещё молода. Как бы мне хотелось жить в Париже!

К счастью в этот момент к нам подбегает Вадим.

— Нина, я занят очередь впереди. Идем скорей! И вы тоже.

— Спасибо. Я не спешу.

— Идемте, идёмте! — уговаривает Вадим, переводя дыхание. — Отец Василий сказал — через час вон там на лужайке нас разобьют на две группы. Одна будет дискутировать с австрийскими верующими, другая — с эфиопскими.

— О чём?

— Не знаю. А после обеда встреча с братом Пьером.

Они уходят в шатёр. А я остаюсь в очереди.

Теперь рядом со мной двое молодых ребят с зелёными рюкзачками на спинах. Судя по речи, то ли англичане, то ли американцы. Смешливые, конопатые парни, может быть, братья. Спрашивают по–английски из какой я страны. Услышав, что из России, сочувственно кивают, лица их становятся серьёзными.

Еще недели нет, как я уехал из Москвы, но как всегда кажется, что времени прошло гораздо больше, что там, в зыбком, тревожном мире, называемом Россия, сейчас происходят роковые события.

Охватывает ощущение дезертирства. Но скажи на милость, что я могу? Я чураюсь политики, давно понял — невозможно усовершенствовать мир, если каждый не станет изменять самого себя. Если бы каждый человек пришёл к такому же пониманию, всё было бы иным.

Очередь движется довольно быстро. И вот я уже оказываюсь под высоким сводом шатра, подхожу с подносом к одному из раздаточных столов, за которым вместе с двумя негритянками стоят Катя и Оля.

Девушки улыбаются мне. Катя наливает кофе в большую красную чашку. Оля поочерёдно достаёт из трёх корзин и выкладывает на мой поднос круглую булочку, порцию масла и грушу. Сегодня Олино лицо не нагримировано. Нежное, светится. Словно не было того, что случилось вчера ночью в автобусе.

Отхожу с подносом, ищу свободный столик. Катя нагоняет меня, говорит:

— Она мне все рассказала! Спасибо вам.

Она убегает обратно, а меня к своему столику уже зовут Нина Алексеевна и Вадим.

Приходится притвориться, что я их не заметил. Выхожу с подносом наружу. Поодаль на зелёной лужайке стоят белые пластиковые стулья. Сажусь на один из них, кладу поднос на колени.

Булочка. Масло. Груша. Кофе. Идеальный завтрак для меня. Да ещё на свежем воздухе.

Прохладно. Все‑таки конец сентября. Легкий ветерок играет прядью надо лбом…

Нужно отнести обратно чашку. А я все сижу, не в силах расстаться с дарованным мне мигом покоя. Воробушки, совсем московские, скачут у ног, выискивают в траве обронённые крошки. Неяркое солнце стоит над бескрайней долиной. Тишина.

Но вот уже повалили из шатра люди. Вон отец Василий, Игорь, Акын О'кеич, Нина Алексеевна с Вадимом. Идут сюда вместе с группой высоких, темнокожих юношей в пёстрых одеждах.

Встаю. Прохожу мимо них со своим подносом и чашкой.

— Возвращайтесь скорей, — говорит отец Василий. — Дискуссия.

— На какую тему?

— Будем делиться опытом подражания Христу.

Мгновение смотрю на него, на Игоря… И ухожу в шатёр.