Валерий Иванов - Последнее искушение Дьявола или Маргарита и Мастер

В молодости он пробовал писать стихи, но оказался к себе слишком строгим критиком. Затем немного поработал копиистом, переписывая труды Аристотеля, Платона, Софокла, Овидия, Горация, Ксенофонта и Цицерона. Он изучал юриспруденцию, его увлекала множественность религий и принадлежность к нескольким сектам. Одно время он был даже священником в храме.

Но вот вспыхнула очередная римско-иудейская война, и волей синедриона Иосиф Флавий был назначен губернатором и военным комендантом Галилеи. Несмотря на полное отсутствие военного и административного опыта, молодой военачальник создал огромную боеспособную армию по римскому образцу и успешно противостоял римским легионам.

Он не вступал в лобовые столкновения, понимая, что здесь опытные, закаленные в боях легионеры будут сильнее, но организовывал многочисленные засады на горных перевалах, создавал базы, запасаясь оружием и продовольствием, укреплял небольшие населенные пункты и городки. Война его носила, скорее, партизанский характер, и раздосадованные римские полководцы пытались подкупить первосвященника Анну, чтобы сместить Горного Лиса, как называли его в народе. Подкуп, однако, не удался.

Но римляне были сильнее и, в конце концов, Иосиф Флавий был захвачен ими в плен, героически защищая одну из своих последних крепостей Иотапату. Он не смог убедить сдаться своих последних воинов, и почти все они погибли, убивая друг друга по жребию. Однако каким-то непостижимым образом он вошел в доверие командующему римскими войсками Друзу Младшему, сыну императора Тиберия и с тех пор служил Риму верой и правдой, выступая фактически против своих соотечественников.

Он прошел обучение в Мусее Александрии, включавшем комплекс научных триб, библиотек и лабораторий. Разнообразные полученные знания все же не могли быть им полностью использованы, поскольку он не являлся коренным римлянином и не мог претендовать на сколь нибудь значимый пост в государстве.

Благодаря обширным познаниям, усердию и покровительству Друза Младшего, Иосиф Флавий все же сумел получить должность в декурии эдильских писцов, а затем стал и императорским писцом. При этом сам Тиберий заметил и отмечал стиль изложения и творческие способности его, как историка.

Он, втайне от всех уже закончил писать одну книгу, названную им «Иудейская война», в которой оправдывал политику Рима в отношении захваченных территорий. Стопки папируса, составляющие это произведение, были надежно упакованы им в кожаный мешок, который для сохранности от всепроникающей влаги, был залит гусиным жиром и закопан под порогом его небольшого домика, состоявшего из одной комнаты. Книга ждала своего часа.

Официально же императорский историк-писец писал большую книгу «Анналы», описывающую все аспекты жизни римской империи и деятельность самого императора Тиберия. Написанная в хвалебных тонах, она, тем не менее, довольно правдиво отражала основные события, происходящие в громадном государстве, включая и некоторые его провинции.

Параллельно он начал работу над «Иудейскими древностями», защищавшими и разъяснявшими традиции, обычаи, философию и религию своего древнего народа, а также писал биографическую книгу «Жизнь», в которой давал объяснение и оправдание своей измене иудеям благими высшими целями.

Внезапный вызов к императору Иосиф Флавий воспринял с испугом, посчитав, что кто-то высмотрел и донес о его тайных трудах. Однако скрыться не попытался, а покорился своей судьбе.

Писец неслышно вошел в рабочий кабинет императора и замер у двери в низком поклоне. Властитель Рима пристально рассматривал что-то в раскрытой, инкрустированной мелким жемчугом, шкатулке. Он поднял голову на вошедшего и небрежным повелительным кивком пригласил его подойти ближе.

Когда Иосиф Флавий приблизился к столу, император резким движением сорвал темно-красное покрывало, укрывающее нечто, стоящее рядом со столом и взору писца открылась массивная, плетенная из прутьев квадратная корзина.

Она была наполнена, казалось, сотнями свитков папируса и кусков пергамента.

— Это материалы расследования по Понтию Пилату, прочти их внимательно и составь мне короткий, но подробный доклад. Сообщения квесторов по результатам поездки в Иудею были невразумительны, боюсь, что прокуратор подкупил их, — мрачно приказал Тиберий.

Скрывая удивление таким внезапным доверием, писец склонился в поклоне, подтверждая готовность исполнить поручение императора. Но тот счел нужным все же пояснить свое неожиданное решение.