Валерий Иванов - Последнее искушение Дьявола или Маргарита и Мастер

— Беги! Тебя хотят схватить, — прошептал он хрипло, наклонившись к уху своего наставника. Концы красного шарфа взметнулись над его плечами кровавыми сполохами беды.

Несчастному Иуде это движение некоторые, струсившие в тот миг, последователи потом припишут, как указующий вероломный поцелуй.

Целовать Учителя в заполненном мятущейся толпой полумраке Гефсиманского сада? Более нелепой выдумки сложно и придумать. Но ей поверили. Жест этот так и войдет в историю навечно, как Иудин поцелуй — символ коварства, лжи и предательства.

И сейчас же к ним бросились стражники, желая схватить обоих.

Со стороны ручья бежали проснувшиеся ученики. В тени смоковницы затаились уже обладатели квадратной и овальной теней, неотступно следовавших за обреченным пророком.

— Беги же! — Иуда схватил его за руку и пытался увлечь за собой.

Но преследуемый отстранил Иуду рукой. Лицо его было бледно, печально, но горело решимостью. Три года он скитался по Палестине под непрерывной слежкой врагов и соглядатаев Синедриона, которые распускали о нем несуразные слухи и устраивали провокации. Настал час просветления, наступал момент истины.

— Я — тот, кто вам нужен, — просто сказал он.

Служители тайной стражи бросились к нему, но выскочивший из тьмы с мечом Петр, отсек одному из них правое ухо.

— Вложи меч в ножны; ибо все взявшие меч, мечом погибнут, — с этими словами Иисус приложил руку к уху потерпевшего и исцелил его.

А затем добровольно отдался в руки окруживших его стражников, не позволив своим ученикам встать на его защиту.

— Дело сделано! — прошипел кот в черноте смоковницы, нервно дернув ухом.

— Часть дела сделана, — тихо поправил его Азазелло, зорко наблюдающий за удаляющейся к городу толпой.

— Рано говорить о завершении дела, — выскользнувший из уходящей толпы Фагот, вновь оказался рядом с товарищами.

Иисус был отведен в дом первосвященника Анны и провел там ночь взаперти, дожидаясь неправедного суда. А, все его ученики, узнав об этом, разбрелись по городу, не приняв никаких мер к его освобождению. Устрашение ли, воля Учителя или иные причины побудили их к этому — об этом уже не узнать….

Такова была истинная картина, отчего-то искаженная некоторыми евангелистами, а, возможно, их переписчиками и последователями.

Но, не кажется ли читателю странной удивительная ловкость апостола Петра, по легенде, якобы, простого рыбака из Галилеи, никогда не бывшего воином, столь точно сработавшего не на поражение врага, а на провокацию, чтобы озлобить слуг Каиафы? Не он ли, следуя предначертанному своим Учителем, трижды за ночь от него отречется?

Почему в Первом послании Петр называет евангелиста Марка, выходца из образованной и состоятельной иерусалимской семьи, своим сыном? Благодаря чьему влиятельному заступничеству он был освобожден из плена кровожадного царя Агриппы I. И, наконец, отчего, именно, благодаря Петру, человечество обязано печальными сведениями о дальнейшей судьбе Иуды?

В то же время апостол Павел, несомненно, самый осведомленный из окружения Иисуса, в своем описании последней вечери вообще не упоминает о предательстве Иуды — наиболее ярком, после казни Учителя, событии тех дней. Нет об этом речи и при отображении им сцены явления Иисуса апостолам.

Вопросы, вопросы, вопросы….

— Сыны и дщери Авраама, Исаака, Иакова…. Слушайте и внимайте! — Каиафа говорил высоким звенящим голосом, стоя у аналоя, — возьмите родственников и детей своих, пусть они возьмут своих единоверцев и идите все на площадь к дворцу Ирода, где остановился римский прокуратор. Все вы слышали слова мои о страшной опасности, нависшей над Иудеей….

Толпа, находившаяся в храме, глухо зароптала.

— Помните законы Моисеевы и исполняйте их…, - глаза первосвященника лихорадочно блестели.

Служитель подбросил в дымящуюся курильницу кедровой смолы. По храму поплыл ароматный приятный запах.

— Кричите же там все о распятии Иисуса назорейского…, - сильная костистая рука, сжимавшая посох первосвященника с двумя переплетающимися у навершия змеями, резко ударила им в каменный пол.

Тяжелое злобное дыхание сотрясало толпу.

— …Яхве велик и всеведущ — он смотрит на нас, — закончил Каиафа.

Толпа бело-черно-серой змеей, по цвету одежд различных сект, вытянулась из храма и поползла к сумрачным башням дворца царя Ирода. По дороге к ним примыкали все новые и новые их приспешники.