Владимир Степаненко - Точка росы

— Ноги горят!

— Так и должно быть! — Фельдшер плескал спирт в ладонь и снова растирал ноги.

— Хватит добро переводить! — прохрипел Егор Касаткин и, схватив бутылку, опрокинул в рот. Ему показалось, что рухнул на него белый потолок в мохнатом инее, и он куда-то провалился. А через минуту захрапел. Во сне громко кричал. Грозился убить Надьку, а за одно с ней и хохла, который мешал ему жить!

Подсвеченные неярким солнцем, неторопливо падали снежинки. Мороз, сдавший с утра, снова набирал силу, покусывал щеки и нос. Время от времени из темного леса с выбеленными вершинами долетал сухой треск стрелявших деревьев.

Телеграмма вызывала двух руководителей Березовского объединения по добыче газа в Медвежье. Лунев досадовал, что из-за своей занятости ни он, ни Тонкачев не собрались побывать на новом месторождении, о котором много слышали.

По известиям, поступавшим в Березово из Тюмени, он знал, что после пуска первого комплекса месторождение в Медвежьем начало выдавать по сто миллионов кубических метров газа в сутки. И это был не предел.

Память невольно вернула его к молодости: тогда открыли Саратовское месторождение, где он начинал работать. Потом были первые шаги на Севере. Эти первые шаги на новой земле разведчики делали робко, как бы с оглядкой. Все тогда было в новинку: лютые морозы, метели и долгие полярные ночи с северными сияниями. Но приходил опыт, и все — от рабочего до инженера — прикипали к холодной земле.

Сейчас смешно вспоминать высказывания маловеров, а таких было много, что буровики зря тратят время и деньги на разведку — нефти и газа не будет. Западная Сибирь открыла первопроходцам свои месторождения. Пришли первые успехи, и первый нефтяной фонтан забил.

В последнее время до Лунева доходили слухи, что его собираются переводить в Тюмень. Может, и пора перебираться на новое место, да все ему в Березове и в «Венеции» дорого.

— Куда летим? — спросил командир вертолета Ми-8. По приобретенной в авиации привычке посмотрел на небо.

Тоскливые глаза летчика яснее ясного говорили о том, что надоело ему летать по одному и тому же маршруту Игрим — Березово — Игрим. Он мечтал о многочасовом полете, чтобы показать свое мастерство. Летчик как бы напоказ держал в руке свернутую гармошкой карту. Стоило ее развернуть, и мчись в любую точку Ямала.

— В Таз? — с прежней настойчивостью спросил летчик. Именно он доставил ремонтную бригаду в поселок рыбаков, которую месяц назад возглавлял Викторенко.

— Медвежье устраивает? — добродушно сказал Лунев. — Министр вызывает на совещание.

Пока Лунев разговаривал с летчиком, Тонкачев, по-прежнему худой, как подросток, обходил неторопливо вертолет. Ему хотелось курить, и он нетерпеливо разминал в кармане сигарету, принюхиваясь к крепкому запаху табака.

— Садитесь, — сказал летчик, приглашая в вертолет. Он давно изучил пассажиров. Суетливые, к которым он относил Тонкачева, старались бестолковыми движениями скрыть свой страх.

В салоне вертолета тянуло холодом. Лунев занял место у окна. На противоположной стороне устроился Тонкачев. Сдернул с руки перчатку и принялся процарапывать кружок во льду. Пока механик прогревал движки, главный инженер протер второй кружок. Потом провел длинную полосу. Обвел круг. В последний момент дорисовал нос. Вышла смешная рожица.

Лунев ухмыльнулся: он знал нелюбовь Тонкачева к воздушному транспорту и понимал, что тот просто отвлекает себя.

Лунев думал о предстоящем совещании. Проводить будет министр. Сабит Атаевич — человек горячий. Это известно всем. Может поднять любого начальника с места и задать вопрос, по существу, конечно. Лунев за собой вины не чувствовал, но вызов в Медвежье тревожил своей неожиданностью.

Вертолет быстро набрал высоту. Лунев прижался к; круглому стеклу. С запозданием начал протирать кружок. Полет всегда сулит самые неожиданные встречи. Летом на болотах и озерах стаи гусей и лебедей. Сверху это зрелище неописуемое. А бывало, что вертолет налетал на дикие стада оленей.

Зимой только по темным обводам можно угадывать померзшие озера и причудливые изгибы рек.

Летчик заметил стаю полярных волков и развернул на них машину, теряя высоту.

Шесть огромных волков старались убежать от черной тени вертолета.

При развороте и Лунев увидел хищников. Его поразил широкогрудый вожак с черным ремнем на спине.

— Волки, Юрий. Видишь?

— Красиво бегут.

Стая волков осталась позади. Снова потянулась ровная тундра без ориентиров с торчащими застругами снега, похожими на щучьи зубы. В салон вышел второй пилот.