Луис Леанте - Знай, что я люблю тебя

Едва рассвело, как они подскочили, разбуженные резким звуком автомобильного гудка. «Это Сид-Ахмед, — сообщил Лазаар, выглянув на улицу. — С ним твой друг». Комната немедленно наполнилась невесть откуда взявшимися женщинами и детьми. Сантиаго бегом выскочил наружу. Гильермо с забинтованной головой, откинувшись, сидел на заднем сиденье «Рено-12». Сан-Роман обнял друга через окошко. Гильермо выглядел бледным, но, судя по всему, неплохо себя чувствовал. Лазаар, одетый в форменную одежду, уселся на водительское место, Сид-Ахмед устроился рядом. Почти вся семья молодого африканца высыпала на улицу. Один из братьев Лазаара залез назад, сел рядом с Гильермо и показал Сантиаго на соседнее место. Сан-Роман почесал голову и понял, что ему чего-то не хватает. «Пилотка, Лазаар, я забыл пилотку». Не теряя ни секунды, он кинулся в дом, выскочил во внутренний дворик и столкнулся там с Андией, которая кормила козу недозрелой чечевицей. По ее суровому выражению лица Сантиаго понял, что девушка на него все еще злится. «Моя пилотка, Андия, ты не видела мою пилотку?» Африканка мотнула головой в ту сторону, где под навесом сушилась ночью его одежда. Сантиаго быстро обнаружил свою пилотку и надел ее. Андия вышла из загончика и приблизилась к легионеру. «Да, я хочу», — сказала она очень серьезно. «Хочешь что?» — «Быть твоей девушкой. Да, я хочу быть твоей девушкой». Несмотря на то что ему надо было торопиться, Сан-Роман задержался, глядя на нее с улыбкой: «Я рад. Я просто счастлив. Мне будет завидовать весь Легион. Ни у кого из солдат нет такой красивой девушки, как у меня». Андия впервые за этот разговор застенчиво улыбнулась. Сантиаго стремительно ее поцеловал и попрощался, но, прежде чем уйти, услышал сзади робкое: «Ты ведь придешь еще ко мне?» — «Конечно, Андия, я к тебе приду».

Тем утром Гильермо и Сантиаго Сан-Роман первыми встали в строй. Никому и в голову не пришло заподозрить, что они провели ночь не в казарме. Никто из солдат не проговорился, что ночью их постели так и остались нетронутыми — они и сами в подобных случаях поступали так же. И конечно, никто не задавал лишних вопросов. Они проникли на территорию части через дыру в стене, которую им показали африканцы. Лазаар объяснил друзьям, что им надо делать. Они прошли через казармы вспомогательных войск и заняли место в строю, как только сыграли подъем. Все это произошло так быстро, что двое приятелей не успели даже осмыслить последние события. Лишь позже, в столовой, они все еще недоумевали: значит, проникнуть на территорию части ничего не стоит. И как это вышло, что африканцы знают секреты, неведомые испанцам?

У Сантиаго перехватило дыхание, когда он наконец увидел силуэт сержанта Бакедано, вынырнувший из тени в конце улицы. Одетый в гражданское, тот выглядел далеко не так внушительно, как в казарме, растеряв долю своего высокомерия. На нем была голубая куртка с поднятым воротником и расходящиеся книзу колоколом широкие штаны. Сзади показались двое легионеров, которых он брал с собой. Они шли быстрым широким шагом, едва не срываясь на бег. Увидев эту троицу, Сантиаго внутренне напрягся. К счастью, в этот момент он сидел в машине, как ему и приказывал Бакедано, и, когда сержант залез в автомобиль, двигатель уже работал.

— Жми на газ, Сан-Роман! Пошел! — закричал сержант.

Сантиаго нажал на педаль газа и одновременно отпустил сцепление. Машина с диким ревом рванула с места, оставляя после себя лишь пыль да запах жженой резины. Сан-Роман не знал, куда ему ехать.

— Да не туда, идиот! Давай на площадь! — орал Бакедано. — Там сделаешь два круга, так, чтобы все тебя заметили. Да еще и развернись поэффектнее, как ты умеешь!

Впервые за все время Сантиаго повернул голову, чтобы взглянуть на сержанта. В глаза бросилась голубая дорожная сумка, стоявшая у того между коленями.

— А вы двое закройте лица! — приказал сержант двум солдатам, сжавшимся на заднем сиденье.

Сан-Роман увидел в зеркало заднего вида, как двое старослужащих наклонились, спрятав головы за точно такие же сумки, как была у Бакедано. Сержант тоже отвернулся, прикрывая свою физиономию от посторонних глаз. Пока они, выполняя лихие щегольские маневры, кружили по площади Испании, Сантиаго чувствовал себя буквально раздетым под любопытными взглядами молодежи, сидевшей в парке. Он вообще не понимал, что происходит. Сержант скинул сумку на пол «сеата», и она упала с глухим стуком.

— На шоссе Смары! — опять заорал он. — И как можно больше шума!