Джоди Пиколт - Роковое совпадение

— Черт побери!

Я пинаю ящик, но только пальцы ушибаю. На глаза наворачиваются слезы. Я вываливаю оставшиеся вещи из ящика, выдергиваю его из комода и швыряю в другой конец комнаты.

У меня подкашиваются ноги, и я оказываюсь сидящей на мягком облаке белья. Я натягиваю свитер на колени, зарываюсь лицом в скрещенные руки и плачу.

— Маму вчера показывали по телевизору, — сообщает Натаниэль, когда они с Калебом едут на грузовичке в суд. — Когда ты был в душе.

Калеб, погруженный в собственные мысли, при этих словах съезжает с дороги.

— Тебе нельзя смотреть телевизор.

Натаниэль сжимается, и Калебу становится стыдно. В последнее время он так легко совершает неправильные поступки.

— Все в порядке, — успокаивает Калеб.

Он сосредоточивает внимание на дороге. Через десять минут они будут у окружного суда. Он может оставить Натаниэля в игровой комнате с Моникой; возможно, она знает, как лучше ему обо всем рассказать.

Однако Натаниэль еще не закончил расспросы. Он немного жует слова, а потом поспешно выплевывает их:

— Почему мама всегда ругается, когда я притворяюсь, что палочка — это пистолет, а сама играла с настоящим?

Калеб поворачивается и натыкается на пристальный взгляд сына, который ждет объяснений. Он включает поворот и съезжает на обочину.

— Помнишь, ты спрашивал, почему небо голубое? А когда мы стали искать ответ в компьютере, там было столько заумных объяснений, что никто ничего не понял? Это почти то же самое. Ответ есть, но он слишком сложный.

— Дядя в телевизоре сказал, что мама поступила неправильно. — У Натаниэля дрожит нижняя губка. — Поэтому ее сегодня будут ругать, да?

Боже, если бы все было так просто! Калеб грустно улыбается.

— Да. Поэтому.

Он ждет, что Натаниэль задаст следующий вопрос, но сын продолжает молчать, и Калеб вновь выезжает на шоссе. Километров через пять Натаниэль опять поворачивается к нему.

— Папа! Что такое мученик?

— Где ты это услышал?

— Вчера дядя сказал по телевизору.

Калеб глубоко вздыхает:

— Это означает, что мама тебя очень любит, больше всего на свете. Именно поэтому она и сделала то, что сделала.

Натаниэль теребит ремень безопасности, размышляя над сказанным.

— Тогда почему она поступила неправильно? — спрашивает он.

На стоянке море людей: операторы, пытающиеся поймать в объективы камер своих репортеров, режиссеры, настраивающие линии связи со своими спутниками, группка воинственно настроенных католичек, призывающих на голову Нины кару Господню. Патрик прокладывает себе дорогу в толпе, удивленный тем, что видит довольно известных репортеров национальных каналов.

Сигнал клаксона разгоняет толпу любопытных у лестницы в здание суда. Хлопанье двери, и вот уже по ступенькам спешит Нина. Фишер фамильярно обнимает ее за плечи. Над ожидающей толпой раздаются приветственные крики и такой же громкий свист неодобрения.

Патрик пробирается поближе к крыльцу.

— Нина! — кричит он. — Нина!

Он рывком достает жетон, но даже жетон не помогает ему попасть туда, куда он хочет.

— Нина! — опять кричит он.

Она, кажется, замирает и оглядывается. Но Фишер хватает ее за руку и заводит в здание суда — Патрику так и не удалось до нее докричаться.

— Дамы и господа, меня зовут Квентин Браун, я помощник окружного прокурора в штате Мэн. — Он улыбается присяжным. — Мы сегодня собрались с вами в этом зале потому, что тридцатого октября две тысячи первого года эта женщина, Нина Фрост, встала и поехала со своим мужем в окружной суд Биддефорда, чтобы присутствовать на предъявлении обвинения. Но она оставила мужа там, а сама направилась в оружейный магазин в Сэнфорде, штат Мэн, где заплатила четыреста долларов наличными за полуавтоматический пистолет «Беретта» калибра девять миллиметров и две полные обоймы. Она положила все в сумочку, села в машину и вернулась в суд.

Квентин подходит к присяжным, как будто ему некуда спешить.

— Вам всем известно по собственному сегодняшнему опыту, что, чтобы попасть в здание суда, необходимо пройти через рамку металлоискателя. Но тридцатого октября Нина Фрост не проходила через рамку. Почему? Потому что последние семь лет она работала прокурором и прекрасно знала дежурившего у рамки пристава. Она прошла мимо него, даже не оглянувшись, достала пистолет и зарядила его в таком же зале суда, как этот.