Виктор Левашов - Третья половина жизни

– Тогда с добрым утром!..

В ближней промзоне забили железом по рельсу – съём. К баракам нескончаемой чёрной колонной потянулись бригады. Конвою не приходилось никого подгонять, спешили сами – к баланде, к нарам, угреться и спать. Во сне все были свободными.

В приёмной Завенягина в позе терпеливого ожидания сидела пожилая женщина из вольнонаёмных, с интересом и даже некоторым испугом слушала, как Саша отвечает на телефонные звонки. Ответы были одинаковыми:

– Управление!.. Соединить не могу, он на ватержакете. Когда вернётся? Не знаю…

Вошли члены комиссии наркомата.

– Опять на ватержакете? – поинтересовалась женщина, по-хозяйски заглянув в кабинет.

– Опять, – подтвердил Саша. – Последнюю неделю Авраамий Павлович сам руководит работами.

– А толку, между прочим, никакого. Снова, как мне известно, печь закозлила. Что ж, тогда вы отдайте распоряжение выделить нам места в самолёте.

– Не могу, самолёт находится в непосредственном распоряжении Авраамия Павловича. Подождите, он должен подойти.

– Ладно, подождём.

– Да, – подтвердил мужчина.

– Управление! – ответил Саша на очередной звонок. – Не могу, он на ватержакете… Нет на ватержакете? Значит, выступает перед делегатами партконференции… Что передать?.. И ничего нельзя было сделать?.. Хорошо, передам…

– Авраамий Павлович, звонили с промплощадки, – доложил Саша, когда Завенягин появился в приёмной.

– Что на этот раз?

– Свод ватержакета прогорел.

– Понял. Заходите, – пригласил Завенягин членов комиссии. – Не везет нам. Опыта нет, в этом вся беда! Как я понимаю, вы закончили работу?

– Закончили, – подтвердила женщина. – И хотели бы завтра вылететь в Москву.

– У нас уже побывало много комиссий. Ваша самая высокопоставленная. К каким выводам вы пришли?

– Вы узнаете об этом в своё время. И не от нас.

– Да! – подтвердил мужчина.

– Откровенно говоря, ваши выводы меня не очень интересуют, – проговорил Завенягин. – Примерно знаю… Послушайте, вы были здесь почти месяц. Видели, как мы живём, как работают люди. Знаете, для чего мы работаем. Помогите нам. У нас сейчас такая полоса, что любое слово может иметь значение. Поддержите нас в Москве, переступите через свою предвзятость! Речь идёт об огромном деле, важнейшем! Нас не будет, а Норильск останется. Вызовом всему: Заполярью, буранам, полярной ночи! Детям своим когда-нибудь расскажете: мы тоже строили этот город – словом поддержки!

– Да, да! – взволнованно подтвердил мужчина.

– Что-то вы, коллега, разговорились! – оборвала его женщина. – Значит, Завенягин, вы не боитесь наших выводов? А напрасно. Мы знаем то, до чего другие комиссии не докопались. Вы авантюрист, Завенягин! Вы хотите ввести в заблуждение членов правительства, выдать штейн, полученный в опытной установке, за промышленный!

– Но ведь заработает ватержакет! Не сегодня, так завтра. Не завтра, так через неделю. Обязательно заработает!

– Нам ваши оправдания не нужны.

– Да, – подтвердил мужчина.

– И сразу стало как-то скучно, – сказал Завенягин. – Что ж, за месяц работы вы увидели многое из того, чего мы не видим. Свежий взгляд. Уверен, что с вашей точкой зрения будет интересно познакомиться активу стройки. Сейчас как раз проходит партконференция. Обсудите с товарищами ваши выводы.

– С какой стати? – возмутилась женщина. – Если это шутка, то очень неумная!

– А тогда я не дам вам самолёта.

– То есть как?

– А вот так. – Завенягин выглянул в приёмную. – Мешков здесь?

– Так точно, Авраамий Павлович.

– Пусть зайдёт.

– Товарищ Мешков, в каком состоянии находится самолёт? – обратился Завенягин к молодому лётчику, когда тот появился в кабинете.

– Не заводится, Авраамий Павлович, – бодро отрапортовал тот.

– Это почему же он не заводится?

– Двигатель замёрз. Нужно, чтобы завёлся?

– Разумеется. Он должен стоять наготове. Но этих товарищей без моего приказа не сажать.

– Вас понял. Разрешите идти?..

– Вы… вы! У меня просто нет слов! – возмутилась женщина. – А у вас, коллега?

– Да, – подтвердил мужчина.

– Завенягин, вы забываетесь! Вы разговариваете с ответственными работниками наркомата!

– А вы разговариваете с депутатом Верховного Совета СССР и кандидатом в члены Центрального Комитета партии. И я приказываю вам доложить свои выводы делегатам партконференции, а протокол обсуждения приложить к заключению комиссии. Вам всё понятно?

– Да, – подтвердил мужчина.