Виктор Ремизов - Воля вольная

Помялись. Студент с дядь Саней стали заправлять снегоход.

— На снегоходе?! — Поваренок озадаченно оглядывал мужиков. — Нас четверо — никак он не упрет, такие кабаны! Да в гору! Не потянет!

— Я не поеду, ребята. — Валентин шел от речки с полотенцем на плече. — Вы езжайте! Я тут подожду… недолго, я думаю. Покалякаю с ними, может, отговорю? Там нормальные ребята есть. Вы езжайте!

— Вот, артист, — рассмеялся Поваренок, очень любивший Балабана. — Ты что, спятил? Сюда тащился и отсюда сам попрешь? Мы тебя не оставим!

— Не-е, за мной точно прибудут! Я знаю! Погода лётная, нет, я тут остаюсь! Езжайте! — Балабан, спокойно улыбаясь, махнул рукой.

Кобяков стоял готовый, с карабином и полупустой панягой за плечами, Карам держался рядом, поглядывая на хозяина.

— Вы простите меня, мужики… — очень просто на всех глядя, сказал Степан, — я думал, никому все это не надо, а оно не так. Жаль, раньше не знал.

Спокойно пожал всем руки, на Балабанове взгляд задержал, качнул ему головой, надел лыжи и, кивнув еще раз всем, пошел в тайгу.

— Оставь пса! — негромко крикнул вслед Балабан.

Степан остановился, посмотрел на Карама и качнул головой:

— Он не останется!

Карам, как привязанный, не отходил от ноги, умную, чуть седоватую остроухую морду задирал на хозяина.

Уложили шмотки в сани. Их было немного. Поваренок забрал только спальник, остальное оставил. Даже свой необыкновенный топор. Студент прицепил сани к «Бурану», разогнулся… и тут, с той стороны, куда ушел Степан, раздался выстрел и короткий взвизг собаки. Все это хорошо слышали, подняли головы, обернулись в тайгу. Студент хмуро посмотрел на Балабана, который стоял, качая головой, крякнул и взялся за стартер. Снегоход не завелся, Студент зло дернул еще и еще, едва не обрывая тросик, потом очнулся, повернул ключ и завел «Буран». Попрощались с Балабаном. Дядь Сашу погрузили в сани, Поваренок пристроился сзади на сиденье, и они тяжеловато двинулись в горку.

Зимовье опустело. Валентин вымыл посуду, составил ее аккуратно на полочку напротив печки, ведро вылил и перевернул под лавку. Вышел на пенёчек возле избушки. Солнце поднималось, тайга зазвучала красками. Темные стланики на берегу превращались в пушистые зеленые букеты. Речка играла переливами яркого утреннего света и шумливой воды, изморозь по прибрежной траве сверкала миллионами веселых бриллиантиков. Сам воздух приятно золотился.

Валентин сидел на пенечке, пил крепкий чай и жмурился на небо. Казалось, счастливей его не было в мире человека.

На «Буране» — не пешком, через час с небольшим, мужики загоняли уже по доскам снегоход в кузов «Урала». Дядь Саша грел двигатель и, рассчитывал что у него с топливом, а на самом деле, прикидывал, когда попадет домой. С Полькой уже сколько… короче, соскучился он по ней, сил не было. Решил давить без остановок и без сна, пока руки руль держат.

Погода звенела. Машина своим же следом уверенно тянула подъем. В кабине было тихо. Каждый думал о своем, о вчерашнем разговоре, о Кобяке, убившем пса, и что все это могло значить.

— Пес следы оставляет, — нарушил тишину Колька, — да и кормить надо…

Никто не поддержал его мыслей. Только спустя время дядь Саша, выкручивая на повороте огромный руль «Урала», изрек:

— Совсем один мужик остался. Но ничего, он крепкий, надумал уже чего-то.

«Урал» выбрался на террасу, поехали по ровному. Колька, сидевший в середине, увидел что-то в небе:

— Стой-ка, дядь Сань!

Машина встала, справа вдалеке, и довольно высоко висел вертолет.

— Сюда идет! — определил зоркий Студент.

— Ну… — согласился Колька и выбросил бычок в форточку. — Если менты, что будем говорить?

— Чего-чего… Завозили охотника на участок! Чего придумывать-то! — ответил дядь Саша.

— А «Буран»? А Шура как тут?

— Как! Охотился, встретились, вот вместе едем! — быстро придумывал дядь Саша.

— А чего это они меня допрашивать будут?! А?! Они кого тут…?! — взъярился Студент, резко мотнул стволом карабина и разбил боковую форточку. Она вывалилась и упала на землю. Дядь Саша глазом не повел, наоборот, даванул на газ:

— Шура, до дома доедем! — сказал жестко. — Там, если хочешь, воюй! А здесь они из нас фарш сделают!

— Смотри, мужики, они садятся!

Вертолет, сделав круг, стал спускаться и исчез за лесом.

Вертолет был омоновский. И насчет фарша дядь Саша был прав на сто процентов. В нем сидели очень серьезные и умелые парни. Они взлетели из Рыбачьего в десять ноль-ноль. Погода была отличная.