Наталья Кременчук - Смерть на фуршете

Наконец, в числе последних, выбрались из посольства. Размягченно побрели уцелевшими арбатскими переулками к метро.

Вдруг их окликнул не кто иной, как Алексей Максимилианович Ласов. Вид у президента Академии фуршетов был изнуренный.

— Леша! — обрадовался Трешнев. — Ты как здесь?! С какого фуршета?

— Какой там фуршет! — лицо Ласова исказилось морщинами изможденности. — Пригласили на заседание клуба поэтов-билингвистов. И на тебе! Оказывается, у них даже чай не предусмотрен. Более того, вход платный!

— И что ты? Повернулся и ушел?

— Представь: купил билет, словно обмороченный этой их ведущей, Лялей. Кстати, тоже твоя бывшая студентка…

— Да, вырастил поколение! — горделиво признал Трешнев. И сразу изменил тон: — Ты что же, не знал? У них всегда платная сухомятка, то есть шаром покати. Зато споры жаркие!

— Шашлыки и кебабы жарить можно! — в сердцах воскликнул Ласов. — А вы откуда? Небось не просто так прогуливаетесь…

— Водил Ксению в американское посольство, приобщал к традиционной музыке нашего потенциального соперника. Погружал в лоно толерантности и политкорректности…

— А меня ты не мог погрузить?.. — ревниво воскликнул президент.

— Не мог, Леша, не мог. Приглашение на два лица и притом досталось мне только сегодня днем… Игра случая. Но ты не переживай. Ксюхе у московского дяди Сэма не понравилось, — Ксения изумленно воззрилась на своего невообразимого спутника, — и следующее приглашение — твое!

— Отправь Алексея Максимилиановича с Инессой Владиславной! — нашлась Ксения.

Но и Трешнев не растерялся:

— Думаю, президент возражать не будет, а Инесса рассмотрит твое предложение.

Впрочем, президента посулы Стрешнева не вдохновляли.

— А кто там был из наших? — нетерпеливо спросил он. — Саша Люсый был?

— Странно, однако Саши Люсого мы там не видели, — твердо заявил Трешнев.

— Действительно, странно, — удивился и Ласов. — Ведь он только что напечатал в «ЭксЛибрисе» дружескую рецензию на американскую книгу. Могли бы и уважить…

— Прагматики, — махнул рукой Трешнев, будто совсем позабыв, что полчаса назад с трудом пришел в себя после посольских деликатесов, — холодные прагматики. Ты к метро? Повлачимся вместе?

Теперь их понесло на выпить-закусить аж в Питер. Правда, дорога в один конец — тоже халява, но ведь и обратно надо будет выбираться, раздраженно думала Ксения, в полудреме трясясь в вагоне послеполуночного метро к далекому «Выхино» — месту сбора улетающих в Питер. — Правда, Трешнев незамедлительно придумал уважительную причину для этой авантюры — поиск «Кизилового утеса», — но это детские отговорки… Даже у нее мотив поездки куда весомее — провести рядом с Трешневым хотя бы несколько часов. Или минут. Как придется. Ведь Инесса снова в обойме.

Фуршет как место любовного свидания. Или — любовный треугольник на фуршете. Чем не сюжет? И на виду, и рядом. А главное — никому и в голову не приходит. Во многом потому, что этот роман-романчик то ли есть, то ли какой-то вальс-фантазия…

В такой же полудреме, собравшись и погрузившись в служебный автобус, доехали до какого-то аэродрома. Капитан Трешнев все устроил четко, и вот они уже в самолете.

Штатные пассажиры-священнослужители разместились в носовой части, то есть в бизнес-классе, а фуршетчики заняли кресла ближе к хвосту.

Инесса, надев на глаза шоры и вставив беруши, воспользовалась простором, разлеглась на свободном ряду кресел.

Ее примеру последовал разоблачитель халявщиков Гриша Бурцевич. Своим натренированным чутьем почувствовав перспективу получения новых впечатлений для своей миссии, он встретился им по дороге на аэродром, а уже на КПП, предъявив кучу серьезных журналистских удостоверений, был допущен в самолет.

Теперь Гриша чутко спал поблизости от их компании, время от времени громко бормоча: «Будите меня при заходе на посадку!»

А Ксении не спалось.

Она уселась между Трешневым и президентом, разрушив их однополое содружество с Каравановым, который устроился на кресле через проход. Президиум Академии фуршетов принялся было обсуждать вопрос, накормят ли их на этом служебном рейсе, но Ксении надоело слушать гастрономические дебаты.

— Есть ли предел вашей фуршетной активности?! Сколько можно бегать по чужим фуршетам! Каждому из вас давно пора написать что-нибудь дельное, отправить рукопись куда следует и заслужить собственный фуршет! — начала она, может быть, с излишней горячностью.