Наталья Кременчук - Смерть на фуршете

Не менее, чем новаторское режиссерское истолкование классического образа, Ксению поразило природное обличье Пелепенченко. Не обладая сколько-нибудь достойной шевелюрой, обнаженный народный артист весь, не исключая спины и ягодиц, был покрыт густой черной шерстью, так что казалось: купчиху утащил маленький Кинг-Конг.

Была еще и третья встреча с Пелепенченко. Из Киева в Москву неожиданно нагрянул ее ближнезарубежный муж Сашка, с некоторых пор ставший Олесем, но угарной национальной самоидентификации все же не поддавшийся.

Впрочем, он всегда объявлялся неожиданно, только на этот раз прибыл не один, а как сопровождающий знаменитого еще с советских времен украинского поэта, лауреата Государственных премий СССР, кавалера орденов Ленина и Октябрьской революции, а уже в новом тысячелетии Героя Украины Павло Борисовича Драклёнычко.

Опубликовавший незадолго до перестройки огромную аллегорическую поэму «Чорний слуга, брунатный господар, жовте жито, блакитне небо», живописующую злокозненную деятельность бандеровского движения на территории оккупированной гитлеровцами Украины, и удостоившийся личной благодарности Юрия Андропова, Павло Борисович вскоре так же страстно писал о героях Чернобыля, а затем обличал московскую власть, до Чернобыля доведшую. Экзотически сочетая приверженность космополитическим коммунистическим идеям с лозунгами украинского национального возрождения, Драклёнычко всегда оставался в номенклатурной обойме украинского политического истеблишмента. Исключенный из компартии независимой Украины за активную поддержку оранжевой революции, вскоре он был возведен Виктором Ющенко в ранг Героя Украины — за самоотверженное служение стране на литературной, государственной и международной нивах и выдающийся вклад в сохранение национальной духовной культуры. А еще через несколько лет отправил почтой свою геройскую звезду тому же Ющенко — так протестуя против присвоения звания Героя Украины Степану Бандере. Впрочем, когда Донецкий суд ющенковский указ насчет Бандеры опротестовал, Драклёнычко согласился свою блуждающую звезду на лацкан личного парадного пиджака вернуть.

Явился он с этой звездой и в Москву, куда был приглашен Геннадием Зюгановым в рамках развития процессов международного коммунистического движения, прихватив с собой Сашку-Олеся как представителя цивилизованного украинского бизнеса. Однако Зюганов Зюгановым, а ностальгика ностальгикой. Тоскуя, как видно, по совписовскому быту, Драклёнычко решил посетить ресторан Центрального дома литераторов. Для эскорта отправились с дамами: Сашка, естественно, с Ксенией, а Павло Борисович разыскал и пригласил, как поняла Ксения, свою былую московскую возлюбленную — литературоведку Марину Лукогорскую, с которой познакомился в те времена, когда начались попытки открыть музей Михаила Булгакова в Киеве.

Марина Яновна, хорошо сохраняющая, как говорится, следы молодой красоты (Ксения оценила вкус Драклёнычко) и, вероятно, пребывавшая в загадочном раннепенсионном возрасте работоактивной москвички, расцеловавшись в вестибюле ЦДЛ со всеми, включая Ксению, выяснила, что сегодня и Пестрый зал, и Дубовый зал ресторана арендованы под фуршет мероприятия, которое пока что идет в Большом зале.

Тут же висела огромная афиша: «Художник, предприниматель, новатор» — авторский вечер прозаика, доктора философских наук Сергея Разумовского с участием академиков РАЕН, заслуженных профессоров МГУ и РГГУ, а также писателя Александра Проханова, литературных критиков Льва Аннинского и Владимира Бондаренко. Народный артист РФ Анатолий Пелепенченко выступает со сценической композицией романа Разумовского «Интерпретатор», а солисты Большого театра — с хореографической фантазией на темы того же сочинения.

— Надо же! — сокрушенно воскликнула Ксения. — Совсем отстала от современной литературы! Какие знаменитости! А я ничего об этом Разумовском не слышала… Обязательно достану и прочитаю…

— Ничего доставать не надо! — желчно прервала ее Марина, сразу перешедшая на «ты». — Поднимись наверх, в фойе Большого зала. Там наверняка раздают эту и другие книжки Разумовского. А дождешься конца вечера, — правда, ждать придется долго, — Сергей Григорьевич тебе и надпишет. Авторский вечер ее удивил! Сегодня с утра о Разумовском и канал «Культура», и московский, и российский, и «Эхо Москвы» рассказывают, а в книжных магазинах книги Разумовского выставлены на самых видных местах… Так что этот вечер — лишь тутти-фрутти большой панамы!