Наталья Кременчук - Смерть на фуршете

— Свинка, но…

Однако Борис не дал отклониться в сторону от рассказа Инессы:

— Братцы! Мне уходить надо! Инесса, чем «Радужная стерлядь» отличается от первых двух романов?

— Тем, что она издана в «Бестере».

— Молодец! — с чувством воскликнул Трешнев. — Если коротко: они там никогда не питались высокими материями. Напечатали — продали. Не продается — на фиг! Извини, Инесса…

— Ты прав, Андрей. В романе есть сюжет, композиционно он воспринимается легко, но все же претензия на интеллектуалку сохранена. Опять текст разнороден, принципиально разнороден. Порой складывается впечатление, что Горчаковский не самостоятельно стилями играет, а просто стаскивает куски из каких-то разных книг. Особенно заметно это в крымских эпизодах, которые проходят через всю книгу…

— Вот как! — заинтересовался президент. — Значит, он там и о Крыме пишет? Надо посмотреть.

— Ле-еша! — возмутилась Инесса. — Вы что же, ребята, на меня все свалили, а сами вообще «Стерлядь» не открывали?! Я все выходные на Горчаковского убила, а вы!.. Андрей, ты тоже не читал?!

Трешнев безмолвствовал.

— Скажу тебе честно, Инесса, я пыталась читать. — Ксения решила немного отвлечь учительницу-литературоведа от Трешнева. — Но засыпала на первых страницах. Явно это не моя литература.

— Ну, ребята, — теперь возмущение Инессы приобрело новое направление, — вы дилетанты, что ли? Еще скажите: «нравится» — «не нравится»! Это что, фуршетные закуски?! Что, вас не учили элементарщине: надо знать, зачем читаешь текст, — сразу от скуки и следа не останется! Ты, Ксения, предложила мне сделать стилистический анализ — я сделала. Честно выполнила свою часть работы.

Борис посмотрел на часы, а потом на неоскудевающий стол академиков-фуршетчиков.

— Как мне жаль, братцы, уходить от вас! Но Денис Денисович время мне назначил жестко! Надо соответствовать. Инесса, пока в двух словах — общее впечатление от романа.

— Про сюжет и композицию я сказала. Персонажей многовато, но все же такого столпотворения, как в первых двух, здесь нет. А вот стилистически, конечно, разнобой велик. Крымские эпизоды просто вываливаются своим качеством из все же рыхловатого тела романа, где можно натолкнуться и на кулинарные рецепты, и на довольно подробное описание родов, почему-то напомнившее мне руководство по акушерству и гинекологии, которое я читала, когда готовилась рожать… Вот, если коротко.

— Понял! И побежал! — Борис встал. — Спасибо, академики, спасибо, дорогая Инесса! — Он взял руку Инессы, как видно, тяжелую от серебряных колец и браслетов. Проникновенно расцеловал пальцы. А Ксению лишь изволил чмокнуть в щеку.

— Один вопрос, — проговорил в этот момент Трешнев. — Помнится, на фуршете или сразу после него у Арины Старцевой произошло расстройство желудка. По нашему предположению, после шампанского, которое они с Горчаковским прилюдно выпили. Если это не нарушит тайну следствия, хотелось бы знать…

— Не нарушит! — Борька хмыкнул. — Я все же к столу пришел, решил не заострять — и аппетита никому не портить. Тайны особой нет, и вам могу сказать: у лауреата тоже началось расстройство желудка, он отправился в туалет — где и был убит.

— Значит… — сказал президент.

— Значит, следствие продолжается! — и Борис почти бегом покинул кафе «Лит-Fak».

Как у кого, а у Ксении никакого желания после такого финала продолжать фуршет не возникло. Тем более не хотелось наблюдать за дальнейшим общением Трешнева с Инессой. Сославшись на то, что ей надо еще заглянуть на работу, Ксения, попросив у Инессы свой же экземпляр романа Горчаковского, убежала вслед за кузеном.

— Только закладки сохрани! — крикнула ей вслед героиня встречи.

Но ни на какую работу Ксения не поехала, а отправилась домой.

Что и говорить, Инесса ее и здесь сделала! Ведь Ксения сама сунула ей «Радужную стерлядь» в надежде, что опочит на ней усталая словесница, как она, Ксения, опочила. Нет! Вывела историю с романом в интересную, хотя и малопонятную пока сторону.

Ксения чувствовала, однако, что именно этот доклад, как она его назвала, и ее подводит к чему-то неожиданному. Вот и решила вновь растопырить свою сумку тяжеленной книгой.

Но дома, увидев пылившийся возле музыкального центра уже подзабытый сувенирный футлярчик с диском, где главы из «Радужной стерляди» читал Пелепенченко, Ксения решила воспользоваться своим преимуществом перед Инессой, у которой такого диска не было.