Ярослав Питерский - Падшие в небеса

— Как давно? Церковь-то давно и церковью-то не была. Тут и кочегарка была и склад и еще что-то, как тут можно было молиться?

— Я молился, когда тут была тюрьма…

— Что?! — священник вздрогнул от неожиданности. — Тут?!!! Тюрьма? Вы что-то путаете, тут не было тюрьмы, по крайней мере, мне местные жители говорили… про то, что тут было. Но про тюрьму, что-то никто, ни слова не сказал…

— А они, наверное, не помнят. Тут, скорее всего тюрьма-то была недолго. Года два, три. Как я предполагаю.

— И когда ж? В каком году тут тюрьма была? — подозрительно спросил отец Андрей. Ему вдруг показалось, что мужчина не в себе. Незнакомец неожиданно размашисто перекрестился и, посмотрев в глаза священнику, грустно улыбнулся:

— В тридцать седьмом батюшка. В тридцать седьмом…

— Когда? В тридцать седьмом? Хм, однако. И что ж… вы тогда тут молились? Вы что тут… сидели что ли? В этой тюрьме? Незнакомец тяжело вздохнул и, вновь перекрестившись, посмотрев куда-то ввысь, тихо сказал:

— Да как сказать сидел. Пару часов был. Ну, если пару часов заключения назвать сидением, то, наверное, так.

— Как это пару часов? — не понял незнакомца отец Андрей.

— Так батюшка, так,… можно было в тридцать седьмом… сидеть в церкви как в тюрьме… пару часов. Время, было такое. Время,… страшное время. Отец Андрей внимательно посмотрел на мужчину и, вздохнув, соучастным тоном спросил:

— Ну, а ко мне-то зачем пришли?

— Честно?

— Да уж в церкви-то лгать негоже… место святое…

— Да уж… святое. Столько видело, место. Да, как вообще место может видеть? Нет не так. Столько тут было и крови пролилось.

— Крови?!!!

— Ну да,… вы батюшка, что думаете, в тюрьме кровь не льется?

— Ну не знаю,… - смутился отец Андрей. — И все-таки, зачем вы пришли? Мужчина вновь перекрестился и, посмотрев в глаза отцу Андрею, ответил:

— Я пришел, к вам, вот хочу исповедоваться.

— Хм, ну что ж… дело нужное… — ухмыльнулся отец Андрей. — Вы живете где-то неподалеку? В какой-то из деревень этого района?

— Нет, батюшка, я уж не думаю, что сельские мужики, вот, носят костюмы типа моего. Вряд ли. Отец Андрей осмотрел с ног до головы незнакомца и равнодушно сказал:

— Да кто его знает,… сейчас есть и на селе люди… хорошо одеваются. У кого деньги есть. Кто не пьет, кто работает. Так что…

— Нет, батюшка я из Красноярска.

— Хм, из Красноярска? Странно так далеко стоило ли ехать ко мне. У вас там, в Красноярске есть церкви и священники хорошие…

— Есть-то, оно есть, но вот мне вы нужны, — настаивал незнакомец. — Вы, я знаю вы настоящий честный священник без искушений большого города.

— Что это значит? Вы на что намекаете? — подозрительным тоном спросил отец Андрей. — Уж не опорочить ли хотите братьев моих во Христе? Начальство мое церковное? Обидеть хотите?

— Нет, никакой обиды. Просто я считаю, большой город развращает, и не только мирских людей, но и священников. Вот у нас в Красноярске, вроде и церкви большие и красиво возле них и брусчатку положили и внутри, ремонт богатый и охрана возле церкви ходит. Чтоб никаких там глупостей среди мирян. А с другой стороны… вон эта самая охрана нищих с паперти гоняет, а это грех. Хоть и говорят они, что нищие эти на водку да спирт деньги клянчат, да все равно… нельзя их гонять,… грех это, а гоняют они потому, как священники им приказывают, мол,… вид не презентабельный у церкви с пьяницами попрошайками на паперти. Мол, нормальный человек прийти помолиться не может. Мешают они, цепляются.

— А, что это не так? — ухмыльнулся отец Андрей. Ему, почему-то нравились смелые высказывания незнакомца. Священник поглаживал свой большой крест на груди.

— Так-то оно так батюшка, только-то общество само сделало этих людей такими. И нельзя просто их выгнать или отогнать от церкви, проблема от этого не решится. Может, стоит священникам красноярским пообщаться с этими людьми, поговорить переубедить их? Может они и в Бога поверят? А не в силу рубля! Да не в стакан со спиртом!

— Красиво вроде говоришь сын мой. Но не все так просто.

— Не все. Не все батюшка. Вот и я об этом. Священники-то красноярские сами в искушение подались. Ездят на дорогих машинах. Строят большие особняки. Там пьянствуют. Деньги зарабатывают на исповедях да на отпущении грехов. Вот, например время-то, сами батюшка знаете какое, придет человек бандит и говорит, мол, убил я,… отпусти грехи,… а священники им грехи отпускают, но за плату большую. За подать за мзду! А это грех великий!