Ярослав Питерский - Жертва для магистра [СИ]

Почерневший февральский снег проваливался и рассыпался. Верхний наст — словно корочка от пирога ломался кусками. Ноги отяжелели и не хотели слушаться. Идти было трудно, крутой подъем словно отталкивал от поступка. Одиноко стоящая корявая береза уныло свесила свои толстые сучья. Ветер, плюнул в лицо колючим порывом, но холода, не чувствовалось. Завывание воздуха, словно волчий вой! Там внизу, под холмом — огромный город. Серые однообразные дома и черные, словно угольные крыши. Свет не виден, он теряется в дымке вечера. Руки напряглись и схватились за широкий кожаный ремень. Умирать не хотелось. Толстая, резная пряжка, больно впилась в шею. Пальцы, попытались, разжать петлю. Нет. Вздох наполнил легкие. Рывок. Еще рывок. Тело повисло — медленно качаясь от толчка. Ноги, судорожно искали опору, но внизу, была пустота. Пустота. Сук березы напрягся, но не сломался, выдержав, повисшее тело. Холодный, колючий ветер ударил в лицо, но кожа его не почувствовала. Все кончилось, но умирать не хотелось.

Нина нервно ходила по кухне. Чайник на плите зловеще шипел и нагнетал напряженность. Синие лепестки пламени лизали блестящий металл, нагревая воду до точки кипения. Ждать — самая страшная мука. Человек всю жизнь ждет, что он умрет, и мучается в этом долгом ожидании. Нет, ждать — это не выносимо, особенно когда ждешь, не зная, сможешь ли дождаться.

Нина резким движением сняла кипящий чайник и прошла в комнату. Схватив телефон, вновь набрала ненавистный номер. На том конце провода не довольно ответил знакомый голос:

— Да…

— Это опять я, Матвей пришел?

— Да…

— И что он говорит?

— Говорит, что посадил Эдика на автобус, что он может еще сказать…

— И все?

— И все!

— А почему же он до сих пор не приехал домой?!

— А я откуда знаю?

— Нет, ты что представь, он посадил Эдика четыре часа назад, а его до сих пор нет дома — тут ехать самое большое пол часа!

— Нина, успокойся, мальчику шестнадцать лет! Он уже взрослый!

— Да какой он взрослый?! Он ребенок еще! И тебе самому разве не безразлично, где он есть — ведь он твой сын!

— Нина, успокойся, мне конечно не безразлично — он мой сын, я тоже переживаю. Но просто считаю, что переживать, так сильно — не стоит! В конце концов — у мальчика есть друзья, девочки! Может, он влюбился и у него сейчас банальное свидание, а ты истерику устроила! Успокойся!

— Что? Да как ты можешь?! Он ведь твой сын! Какие друзья? Какие девочки? Какое свидание?!! Он всегда вовремя приходил! Никогда, даже если и куда отпрашивался — то обязательно предупреждал, что задержится, понимаешь — он ведь мог банально позвонить! Дома ведь телефон есть!

— Нина, успокойся, он придет, придет, ну не устраивай истерик, хватит! Я знаю, что ты терпеть не можешь — мою маму, сестру, ее сына Матвея! Но не так же доводить людей! Хватит! Прошу тебя Нина!

— Сергей, дай мне поговорить с Матвеем! Я хочу — сама выяснить, на какой автобус он его посадил? Какой номер и, на какой остановке?!

— Нина, Матвей не хочет с тобой разговаривать! Я уже его спрашивал — он не помнит, на какой автобус! Их десятки — в вашем направление идут! Хватит!

— А на какой остановке?

— Господи Нина! Кладу трубку!

— Нет!! Сергей! Подожди!!

Но, разговор прервался и в трубке послышались короткие гудки. Нина положила трубку и заплакала от бессилья. Сволочь! Как она могла жить с ним десять лет?! И он это ничтожество — отец Эдика, какая не справедливость что мудрость в жизни приходит с годами. Пока доживешь до старости — столько глупостей наделаешь! Нет, все-таки Сергей конченая сволочь!

Нине Павловой, было — тридцать пять. Высокая стройная блондинка с красивой фигурой и длинными ногами, она казалось, должна была быть в жизни счастлива,… но нет. Не даром ведь говорят — не родись красивой — а родись счастливой! Нина, к сожалению — родилась красивой.

С Сергеем они познакомились еще в институте. Нина, училась на историческом, а Сергей на физико-математическом. Поженились на втором курсе. Через год родился Эдик. После рождения сына Нина бросила институт. Сергей продолжал учиться. Но в личной жизни начались проблемы. Постоянные ссоры. Не даром говорят, что ранний брак распадается через три года. Да еще и родня Сергея была настроена к Нине отрицательно, они считали, что она насильно женила Сергея на себе. Особенно усердствовала его мать. Правда, вместо трех дотянули до десяти. Но это не чего не поменяло. Вот уже пять лет, они были в разводе, но лучше бы они развелись раньше, когда Эдик был маленький, а так…