Ярослав Питерский: Жертва для магистра [СИ]

Сергей, начал преследовать сына. Мальчик сильно пережевал расставание отца и матери. Приходилось мериться, что Эдик ходит — в его, семью. Нина чувствовала, что добром это не кончится, она боялась каждого визита Эдика к отцу. И вот сегодня…

Сегодня Эдик в очередной раз пошел туда, в семью, где Нину — ненавидели. Она не хотела его пускать, но мальчик настоял, объясняя, что давно не видел двоюродного брата — Матвея. Матвей был сыном родной сестры Сергея, но Нина, почему — то не любила и его. Ей казалось, что племянник излучает зло.

Эдик ушел еще утром, обещая вернуться к шести. Но когда часы пробили восемь, Нина бросилась звонить бывшему мужу. Тот сказал, что Эдик ушел пол шестого вместе с Матвеем.

Нина сидела и рыдала в кресле. Одна в пустой квартире. Беспомощность особо чувствовалось в тишине. Нина попыталась хоть как-то успокоиться. Она включила телевизор. По эфиру шла очередная серия «Криминальной России». Гнетущая музыка лишь добавила тревоги. Безжалостные цифры таймера в углу экрана показали пол одиннадцатого. Нина вновь бросилась к телефону. На это раз она набрала ноль два. Сухой голос ответил:

— Алло милиция дежурная часть.

— Алло, у меня ребенок пропал сын…

— Когда?

— Что когда?

— Когда пропал?

— Сегодня.

— Маленький?

— Что маленький?

— Сыну сколько лет?

— Шестнадцать.

— Имя.

— Эдик… Эдуард Павлов…

— Хорошо я записала, ориентировку передадим.

— А, что дальше?

— Заявляйте в местное отделение, возьмите фотографию — он раньше часто исчезал из дома?

— Да нет, он вообще не исчезал, он не такой! Он…

— Гражданка, заявляйте в ближайшее отделение.

В трубке вновь зазвучали короткие гудки. Нина со злостью ударила по аппарату. Пластмассовый короб слетел со стола.

— Сволочи — у вас бы так!

Нервно, пнув — по ножке стола, Нина кинулась к шкафу. Там, открыв коробку, стала перебирать фотографии. Пожелтевшие снимки посыпались на ковер. Нина, не замечая — топтала их ногами. В прихожей раздалась трель звонка.

— Господи! Эдик я тебя убью! Ты меня с ума сведешь! — с этими словами Нина бросилась открывать входную дверь.

На пороге стояла Нинина подруга Ольга. Нина, увидев ее — зарыдала и сползла по дверному косяку.

— Нина, Нина!! Что случилось?! Нина! — трясла женщину Ольга.

Но Нина, не отвечала — продолжая рыдать.

Через десять минут они седели на кухне. Нина Держала стакан с валерьянкой.

— Ты пей, пей, успокойся Ниночка! — бормотала Ольга.

Нина не смотрела на подругу. Она вообще боялась куда — либо смотреть. Ее взгляд шарил по стене.

— А может он, к друзьям?

— Оля! — Нина вскрикнула, так, что подруга растерялась, — Оля, какие друзья?! Ты что Эдьку не знаешь?! Он же на твоих глазах вырос! Он же никогда не куда! Господи!!! — и Нина опять разрыдалась.

— Ниночка, успокойся девочка, успокойся — давай в милицию позвоним!

— Да я звонила! — сквозь слезы бросила Нина.

И тут же встрепенулась и потащила Ольгу в комнату.

— Пойдем, одевайся! Мне же сказали, что бы я взяла фотографию и в ближайшее отделение шла!

Ольга, послушно напялила, на себя одежду. Нина наспех накинула шубу и сапоги. Фотографию Эдика она сжимала в руке.

На улице дул противный февральский ветер. Снег летел прямо в глаза. Сквозь тонкую пелену облаков над головой висела луна. Ее круглая форма едва заметно пробивалась желтым светом. Стояло полнолуние…

Милиционер в дежурной части встретил их с недовольным видом. Толстый сержант лениво открыл засов. Оглядев запыхавшихся, всех в снегу женщин он противным фальцетом спросил:

— Слушаю вас?

— Нам заявление сделать надо — о пропаже человека! — выпалила Нина.

Сержант, похотливо посмотрел — на ее расстегнутую шубу и спустившись взглядом до стройных ног, выдавил из себя:

— Мужа что ли ищите?

— Нет, сына, сын, пропал!!!

— Ааа, а я думал, что муж, хотя конечно от такой женщины я бы не убежал!

— Послушайте, надо срочно, что-то делать! — не обращая внимания, на пошлые сержантские домогательства, ответила Нина.

— А что делать? Сын то, когда пропал?

— Сегодня, четыре часа назад!

— Сколько?!

— Четыре! — Нина, посмотрев на часы, висевшие, над головой, поправила, — Пять, пять часов назад!

— Маленький сын то?

— Да, шестнадцать!

— Сколько?!

— Шестнадцать.

Обомлевший сержант уставился сначала на Нину, затем его взгляд перешел на Ольгу. Помолчав несколько секунд, он пришел в себя:

— Гражданка, вы что издеваетесь?!