Чак Паланик: Дневник

– Так, похоже, какие-то проблемы!

Летние люди, мужчины с зачесанными назад волосами, темными и жесткими от какого-то средства для укладки. Женщины, сплошь блондинки. Все орут, чтобы перекричать дребезжание сигнализации.

Мисти Уилмот, величайшая художница всех времен и народов, рвется сквозь толпу, пробиваясь и проталкиваясь в сторону сцены в Древесно-золотой столовой. Хватаясь за локти и бедра этих худеньких особ. Вся стена за сценой занавешена и готова к открытию. Полотно, ее работа, все еще скрыто. Замуровано. Ее дар будущему. Часовая бомба.

Ее миллион мазков краски, правильно собранных в целое. Моча коров, накормленных листьями манго. Чернильные мешочки каракатиц. Вся эта химия с биологией.

Ее ребенок где-то среди этой оравы. Тэбби.

Сигнализация все звонит и звонит; Мисти взбирается на стул. Влезает на стол, на шестой столик, где Тэбби лежала мертвой, где Мисти узнала, что Энджела Делапорта прирезали. Возвышаясь над толпой в белом платье, когда люди поднимают глаза, летние мужчины ухмыляются ей, – Мисти без нижнего белья.

Подвернув перерожденное свадебное платье между тощих бедер, Мисти орет:

– Пожар!

Поворачиваются головы. Глаза поднимаются на нее. В дверях столовой появляется детектив Стилтон, начиная пробираться сквозь толпу.

Мисти кричит:

– Прочь! Спасайтесь! – орет Мисти. – Если вы останетесь здесь, случится ужасное!

Предупреждения Питера. Мисти мечет их над толпой.

«Мы убьем каждого из детей Божьих, если это значит спасти наших».

Позади нее маячит занавес, укрывающий всю стену, ее собственный автопортрет, то, чего Мисти о себе не знает. То, чего она не хочет знать.

Летние люди смотрят снизу, сжав складочные мышцы, сведя брови. Губы тонко вытянуты и опущены треугольной мышцей.

Пожарная сигнализация перестает трезвонить, и на миг одного вздоха слышен только океан снаружи, шипение и биение каждой из волн.

Мисти орет, чтобы все заткнулись. Все – слушайте молча. Кричит – она знает, о чем говорит. Она – величайшая художница всех времен. Реинкарнация Томаса Гинзбурга, Клода Моне и Мэри Кэссет. Она орет, мол, ее душа бывала Микеланджело, да Винчи и Рембрандтом.

Потом какая-то женщина выкрикивает:

– Это она, художница! Это Мисти Уилмот!

И какой-то мужчина подхватывает:

– Мисти, дорогая, довольно интриговать!

Женщина кричит:

– Срывай занавес, и делу конец!

Женщина и мужчина, которые кричат – это Грэйс и Гэрроу. Меж ними двумя они держат за руки Тэбби. А глаза Тэбби заклеены липкой лентой.

– Эти люди, – кричит Мисти, показывая на Гэрроу и Грэйс. Волосы свисают ей на лицо, Мисти орет. – Эти злодеи использовали своего сына, чтобы сделать мне ребенка!

Мисти кричит:

– У них моя дочь!

Орет:

– Стоит вам увидеть то, что за занавеской, и будет уже слишком поздно!

А детектив Стилтон взбирается на стул. Один шаг, и он выше. Еще шаг – и он рядом с ней на шестом столике. Позади них висит огромный занавес. Правда обо всем на свете всего в нескольких дюймах рядом.

– Да! – выкрикивает другая женщина. Пожилая островитянка Таппер, с черепашьей шеей, которая болтается в кружевном вороте платья, кричит. – Покажи нам, Мисти!

– Покажи нам! – подхватывает какой-то мужчина, пожилой островитянин Вудз, опираясь на палку.

Стилтон тянется рукой за спину. Говорит:

– Вы почти заставили меня поверить, что вы в своем уме, – и его рука появляется с наручниками. Он защелкивает их на ней, утаскивая Мисти прочь, мимо Тэбби с заклеенными глазами, мимо всех летних людей, которые качают головой. Мимо аристократов острова Уэйтензи. Назад, сквозь лесную поляну зеленого бархатного вестибюля.

– Мой ребенок, – говорит Мисти. – Она осталась там. Мы должны забрать ее.

А детектив Стилтон передает ее блюстителю порядка в коричневой форме, со словами:

– Ваша дочь, которая, как вы говорили, мертва?

Ее смерть была инсценировкой. Все смотрят, превратившись в собственные статуи. В собственные автопортреты.

Снаружи гостиницы, у подножья ступеней крыльца, блюститель порядка открывает заднюю дверцу патрульной машины. Детектив Стилтон объявляет:

– Мисти Уилмот, вы арестованы по обвинению в покушении на убийство вашего мужа, Питера Уилмота, и в убийстве Энджела Делапорта.

Она была вся в крови в утро после того, как Энджел был зарезан в постели. Энджел пытался похитить у нее мужа, у Мисти, у той, кто обнаружила тело Питера в машине.

Сильные руки заталкивают ее на заднее сиденье патрульной машины.