Паоло Джордано: Одиночество простых чисел

Да, это была Соледад. Он узнал ее испанский акцент.

— А кто хочет видеть ее? — поинтересовалась домработница.

— Это Маттиа.

Последовала долгая пауза. Соль явно пыталась припомнить его.

— Я могу дать вам ее новый адрес.

— Не нужно, спасибо. У меня есть, — ответил он.

— Тогда до свиданья, — сказала Соледад, помолчав немного, но уже не так долго.

Маттиа ушел, не взглянув наверх. Он был уверен, что Соль выглядывает из окна и рассматривает его. Вероятно, она спрашивает себя, где же он пропадал все эти годы и чего ищет теперь. Истина же заключалась в том, что он и сам не знал этого.

Аличе не ожидала, что Маттиа приедет так быстро. Письмо было отправлено всего пять дней назад и могло просто еще не дойти до него. Во всяком случае, она полагала, что он позвонит и они договорятся о встрече где-нибудь в баре. Ей нужно было подготовиться к разговору.

Опустив письмо в почтовый ящик, она проводила дни в ожидании хоть какого-нибудь отклика. На работе она выглядела рассеянной, но веселой, и Кроцца не решался спросить, в чем дело, хотя в глубине души считал, что перемена ее настроения — в какой-то мере его заслуга. Подавленность, возникшая из-за разрыва с Фабио, сменилась почти детской жизнерадостностью. Аличе без конца рисовала себе, как они с Маттиа встретятся, — меняла обстоятельства будущего свидания, представляла его по-всякому. И так много думала о нем, что в конце концов ей стало казаться, будто это не предстоящее событие, а скорее, воспоминание.

Она побывала в городской библиотеке. Пришлось записаться, потому что раньше не было нужды заглядывать туда. В библиотеке она просмотрела газеты, писавшие об исчезновении Микелы. Она с трудом читала эти заметки — казалось, весь этот ужас разворачивается у нее на глазах. К тому же ее стали обуревать сомнения. Впервые ее уверенность поколебалась, когда она увидела фотографию Микелы на первой полосе. Девочка на снимке выглядела растерянной и смотрела не в объектив, а выше, наверное, на лоб фотографа. Она или не она? Воспоминание о девушке в больнице вытеснилось слишком точным, хотя и не соответствующим возрасту, изображением, которое мешало поверить в то, что Микела нашлась.

Аличе задумалась: а может, случившееся было всего лишь ошибкой, галлюцинацией, длившейся слишком долго? Она прикрыла снимок рукой и продолжала читать, решительно отгоняя прочь ненужные мысли.

Тело Микелы так и не нашли. Ни одежды, никаких других следов тоже не оказалось. Девочка исчезла, будто бы ее и не было. Многие месяцы полиция разрабатывала версию похищения, а потом все закончилось ничем. Никого не допрашивали. Последнее сообщение о деле Микелы Балоссино промелькнуло, набранное мельчайшим шрифтом, где-то на внутренних страницах газеты, и все.

Когда раздался звонок в дверь, Аличе вытирала волосы. Дверь она открыла рассеянно, даже не спросив, кто там, с полотенцем на голове, босиком. И первое, что увидел Маттиа, — ее босые ноги: второй палец чуть длиннее большого, словно выдвигался вперед, а четвертый слегка подвернут внутрь. Хорошо знакомые ему детали, врезавшиеся в память лучше всяких слов и разных ситуаций.

— Чао, — произнес он, поднимая на нее глаза.

Аличе отступила и поглубже запахнула халат, словно испугавшись, что сердце сейчас выпрыгнет из груди. Потом она уставилась на Маттиа, пока не поняла наконец, что это действительно он. Тогда она обняла его, прильнув всем своим невесомым телом. Он тоже обнял ее правой рукой, но легко, не прикасаясь пальцами, осторожно.

— Сейчас приду, подожди меня, — торопливо проговорила она и закрыла дверь, оставив его на улице. Ей понадобилось всего несколько минут, чтобы одеться, привести себя в порядок и утереть глаза, пока он не заметил.

Маттиа присел на ступеньку, спиной к двери. Оглядывая небольшой сад, он отметил почти полную симметрию низкого кустарника, тянувшегося по обе стороны аллеи, — волнистая линия его приходилась точно на середину синусоиды. Щелкнул замок, и он обернулся. На мгновение ему показалось, что время повернулось вспять: он опять ожидает Аличе у ее дома, она выходит нарядная, улыбающаяся, и они идут по улице, еще не решив, куда именно.

Аличе наклонилась и поцеловала его в щеку. Чтобы сесть рядом, ей пришлось подержаться за его плечо из-за не сгибающейся ноги. Он подвинулся. Прислониться было не к чему, поэтому они сидели, слегка подавшись вперед.

— Ты так быстро приехал, — удивилась Аличе.

— Я получил твое письмо вчера утром.