Кирилл Гольцов - Дом на цилиндрах

Я не прерывал монолога незнакомца, но с неприязнью ощущал, что начинаю даже в чём-то ему сочувствовать.

— Да, всё было. И чем же, по-вашему, я занимался? Всё ещё не догадались? Пытался очень осторожно, но противостоять этой религиозности, уж слишком хорошо зная её изнутри и посчитав это своим действительно большим делом всей жизни. Признаться, кое-каких успехов мне удалось достигнуть, но воспитание и память о родителях не давали простора для действительно решительных действий. И к тому же не забывайте про мой возраст и состояние здоровья — в любой момент я мог рассыпаться и сгинуть, а мои богатства канули бы в небытие или послужили бы какому-то другому делу. Я стал думать, искать и вот нашёл вас.

— Как это?

— Очень просто. Может, в это сложно поверить, но мы с вами очень во многом похожи. Да-да, поверьте, я досконально изучил ваше дело, а вывел на вас именно Валера, с которым у нас были кое-какие свои дела. Вам это не понравится, думаю, вы о нём были лучшего мнения, поэтому не буду углубляться в тему, тем более сейчас она вообще не существенна. Так вот, испугавшись в какой-то момент, он дал задний ход и даже хотел зачем-то предостеречь вас. Наивный. Хельман здесь настоящий дока. Когда-то он увлекался разными штуками, типа нейролингвистического программирования и даже делал фокусы: как при разговоре, путём специфичного использования фраз и жестов, настроить человека на нужный ответ или восприятие. Вот Валера и увидел кое-что такое, из-за чего в ужасе вскочил и умер, хотя на самом деле изначальный сценарий был несколько другим. Но неважно, всё получилось намного проще и быстрее. Но, как вы уже поняли, он оставил вам подсказки, с чего, собственно, и началась вся эта захватывающая история. Ваши видения. Кто предстаёт перед вами?

Я задумался, поколебался и наконец ответил:

— Ужасное лицо…

— Так-так, занятно. Думаю, это всё-таки нечто большее, чем в состоянии вызвать Хельман… Наверное, он просто приоткрыл дорогу к вашему сознанию, но туда вошли другие.

— То есть?

— Их можно назвать демонами, ангелами или как-то ещё. На самом же деле они просто с той стороны. Я тоже их иногда вижу, но большинство людей способны разглядеть только собственные приземлённые страхи. Вы не такой, и это лишний раз говорит о том, что я не ошибся. Конечно, пришлось кое-что усилить. Хельман вколол вам один препарат, когда вы потеряли сознание при первой встрече, и потом ещё в больнице. Но вы не думайте, здесь целиком ваша заслуга, вы победили. Я знаю, мне тоже пришлось побывать в подобных учреждениях, но давненько. Сожалею, но пришлось и вам через это пройти. Везде должна быть справедливость. Но ведь, согласитесь, было интересно? Хельман, дурачась, даже показал вам простенький фокус с исчезновением пальца, чтобы, так сказать, сгустить краски. И насколько я понял, вы очень даже клюнули. Но не переживайте, это простительно, простительно. Зато теперь вас вряд ли чем-то особенно поразишь. — Старик закашлялся и на несколько минут опустил голову, потом опять посмотрел на меня и вздохнул: — Да, добро пожаловать в дурдом. Но, как известно, тяжело в учении, но легко в бою. Ведь я тоже боюсь высоты, поэтому и без этого невозможно было обойтись, а Хельман придумал интересный сценарий с этой женщиной, которая, правда, второй раз решила выступить вне своей роли, за что и поплатилась жизнью. То же самое можно сказать и о ваших цилиндрических видениях, воде в холодильнике — всё это должно было навести на мысли, создать цепочки образов. Пусть вы их и не смогли до какого-то момента сами для себя осознать и озвучить, но нужные шевеления в голове, несомненно, они вызвали. Такие вот дела. Смерть дорогих людей — вот это настоящее испытание. Видеть, как Андрей сходит с ума, взрывается мама с сыном, падает с проводов человек, погибает под колёсами машины Аня, искорёженные люди в метро и электричке, их судьбы, будущее и настоящее… Даже ваша вера в выстрелы Хельмана в грудь, которые на самом деле были просто ампулами с каким-то веществом. И вот теперь осталась ещё маленькая несчастная девочка, которая стоит шокированная под дулом пистолета и ждёт своей участи. Чьё сердце сможет пережить такое, а разум выйти светлым, тот непобедим, а значит снова можно говорить о моей правоте. Возможно, я много ошибался в жизни, даже слишком, но не сейчас.

— Вы настоящий псих… — прошептал я, но почувствовал, как водоворот мыслей и образов закружился в сознании и вытесняет все чувства, оставляя лишь цель и росток понимания.