Жозеф Кессель - Всадники

Мокки унес поднос, вернулся с ведром свежей воды для Джехола и тут же ушел. Он боялся, как бы Уроз не спросил про Зирех.

По мере того, как солнце поднималось, лучи его уходили из пристанища. А когда оно повисло над плато в зените, когда, казалось, что камни начали потрескивать от жара, импровизированная пещера, в которой находились Уроз и Гуарди Гуэдж, оказалась погруженной в тень, легкую и теплую, позолоченную затухающими угольками костра.

Джехол, до этого лежавший, вдруг встал и подошел к Урозу, дыша ему в лицо.

– Конь отдохнул вволю, – произнес, обращаясь сам к себе Уроз.

Он погладил Джехола и добавил:

– И я тоже… Сейчас позову саиса.

Но не стал звать. Где-то внутри его еще сохранялось ощущение состояния благодати, и он не хотел прерывать его.

– Погоди, – сказал Уроз Джехолу, слегка отводя от лица его влажные ноздри.

Но конь отказывался повиноваться и тихо заржал. Когда он умолк, Уроз услышал далекий лай собак. Он оперся на локоть. Только тогда Джехол отошел.

Лай и рычание становились все более громкими, все более отчетливыми. Они начинали обретать какой-то смысл. Уроз уловил, что это был совсем не такой лай, как тот, что послышался ему на рассвете. Тогда вой выражал отчаяние и тоску. Теперь же это был хриплый лай беспощадной ярости.

Однако лай и рычание приближались странным образом. Это не было похоже на погоню или охоту. Казалось, собаки сдерживали свой порыв, и их скорость не превышала скорости шага человека. А время от времени они умолкали, словно не желая выдавать направления своего движения.

Эти бесшумные шаги… Эти минуты тишины… На лице Уроза вновь появилась ухмылка, похожая на волчий оскал. На нем не осталось ни малейшего следа недавнего расслабления. Среди валяющихся поблизости камней Уроз выбрал кремень потяжелее и с острыми краями, сделал петлю из ремешка нагайки, проверил прочность крепления, гибкость и удобство нового оружия – одновременно короткой плетки и булавы. Зажав зубами рукоять плети, пополз к входу в грот. Сломанная нога тащилась по земле. Переломом она цеплялась за камни, причиняя нестерпимую боль. Красные искры прыгали перед глазами Уроза. Волчий оскал расширился, сделался более откровенным. Он был рад, что боль вновь сделала его самим собой. Расстояние, которое ему надо было преодолеть, было смехотворным, если пересчитать на шаги. Но из-за веса своего тела и своей смертной муки он двигался очень медленно. Когда он добрался туда, куда хотел, Уроз лег на живот и перевел дыхание. Он остановился на полпути между входом и остатками костра.

Мокки с лепешкой, которую он только что изжарил в бараньем сале, выбежал навстречу лаю. Он увидел их издалека. Это были два огромных пса, которые шли по обе стороны от Зирех. Их оскаленные морды обрамляли ее на уровне груди. Она вела их, держа пальцы у них на загривке.

Когда они подошли поближе, Мокки окликнул ее:

– Зачем тебе эти собаки?

Зирех не ответила ему, пока не подошла ближе.

– Чтобы наши дети были богатыми, – пояснила она саису.

И легким шагом пошла в сопровождении этих двух безухих монстров к пещере.

– Но Пращур!

Она не отвечала и даже не обернулась.

«Аллах Всемогущий… в нем только кожа да кости… сделай так, чтобы псы его не тронули!» – взмолился саис.

Что еще мог он сделать? Помешать Зирех? Псы тут же накинулись бы на него, и даже Зирех не помогла бы…

Они подошли к входу в убежище. И там Зирех вонзила ногти в затылки собак, прижала их к земле и вдруг с диким и долгим воплем, напоминающим лай, толкнула их прямо перед собой.

Уроз перевел дыхание. Когда Зирех закричала, он перебросил вес тела на здоровую ногу. Он чувствовал, как сломанная кость вонзается в плоть, протыкает кожу. Теперь все его лицо превратилось в сплошной оскал, дикий лай псов ворвался в убежище и, отразившись от стенок, потолка и пола, наполнил каменный альков адским ревом. Уроз вынул изо рта плетку с камнем. Во входном отверстии убежища показалась широкая морда и грудь более проворного зверя. Уроз схватил левой рукой раскаленные угли из костра и швырнул их навстречу псу. Пес на мгновение отвернул от них голову. Уроз поднял нагайку с острым камнем и нанес сильный удар точно в незащищенное место: под самым ухом. Зверь зашатался. Уроз не успел повторить удар. В грот ворвался другой пес. Своим рывком, своим весом он опрокинул первого, перевернул его. Но и сам тоже потерял равновесие и упал лапами вверх. Уроз навалился на него, живот к животу и ножом, выхваченным из-за пояса, перерезал ему шейную вену.