Юрий Тешкин: Индивидуальная беседа

— Ну, кто ж его тебе отдаст, дорогой Сергей Анатольевич, — усмехнулся воспитатель, — при живом-то отце с матерью.

Но это «обязуюсь» как-то выделилось, затвердело, связалось с наступающим утром и не то, чтобы задело воспитателя, а словно бы сдвинуло с места всех этих людей из скоросшивателя за тридцать две копейки, из Колькиного вымученного рассказа, включило их в какую-то сложную, единую эстафету. И себя вдруг увидел воспитатель среди них — где-то там, поближе к последнему этапу эстафеты. Только не палочку они передают друг другу — живого человека. С больным ухом, одного зуба нет, под носом потемнело — пробиваются уже усы, — а шея еще тонкая, детская, торчит из разношенного воротника ковбойки.

Воспитатель почти схватил с полки журнал «Причины безнадзорности». Раскрыл. Несколько раз энергично провел кулаком по сгибу. Против фамилии Усова стал медленно, нажимая на перо, писать: «Мальчик подвижен, любознателен, много читает, в основном про путешествия. Бросил школу. Замечен в кражах. Четыре раза сбегал из дома в тайгу, хотя условия дома нормальные. Причин для ухода нет. Родители боятся, что он дойдет до преступления, и просят принять меры…»

Причин для ухода нет? И за сына ли боятся родители?.. Воспитатель хотел было развить эту мысль, но вспомнил, что Усов просил что-нибудь почитать о йогах, и решил, не откладывая, сегодня же зайти в городскую библиотеку. «Да есть ли там что-нибудь о йогах?» — подумал он.