Джулиан Барнс - Love etc

– Пап, где ты был?

– Были в пабе, Соф.

– Ты напился?

Оливер сделал круг по комнате, изображая пьяного, подышал на Софи, которая замахала руками и притворилась, что сейчас упадет в обморок.

– А с кем ты ходил напиваться?

– С одним старым приятелем. Со старым лицемером. С американским плутократом.

– А что такое плутократ?

– Это тот, кто зарабатывает больше, чем я.

Как большинство людей, – подумала я.

– А он тоже напился?

– Напился? Да он так напился, что у него контактные линзы выпали.

Софи засмеялась. Я немного успокоилась. На мгновение. И зря. Вам не кажется, что у детей есть чутье на такие вещи?

– Ну так кто он?

Оливер посмотрел на меня.

– Просто Стюарт.

– Смешное имя – Просто Стюарт.

– Ну хорошо, он юрист. Юрист во всех отношениях, кроме того, что он не работает юристом.

– Пап, ты и правда напился!

Оливер снова подышал на нее, Софи снова затихла и вроде бы вернулась к своей домашней работе.

– Так откуда ты его знаешь?

– Кого его?

– Просто Стюарта Плутократа?

Оливер снова посмотрел на меня. Не знаю, заметила ли это Софи.

– Откуда мы знаем Стюарта? – спросил меня он.

«Да уж, премного благодарна», – подумала я, – «не хочешь запачкать руки». Еще я подумала: «Пока не время».

– Мы были с ним знакомы, – довольно расплывчато сказала я.

– Это очевидно, – ответила она совсем по-взрослому.

– Бутерброды на кухне, – сказала я Оливеру. – Пора спать, – сказала я Софи. Они знают, когда я так говорю. Я тоже знаю и не люблю поступать так слишком часто. Но что еще было делать?

Оливер покопался на кухне какое-то время и вернулся с большим бутербродом с маслом и чипсами. У него есть глубокая сковородка, которой он страшно гордится, с каким-то фильтром, который должен поглощать запахи. Конечно, ничего он не поглощает.

– Секрет хорошего горячего бутерброда с маслом и чипсами – сообщил он, уже не в первый раз, – в том, что горячие чипсы растапливают масло на хлебе.

– Так что?

– Так что масло течет по рукам.

– Нет. Так что со Стюартом?

– Ах, Стюарт. Он в добром здравии. Весь седой. Купается в деньгах. Не дал мне угостить его выпивкой – ты же знаешь каково это, когда превращаешься в плутократа.

– Мне кажется, ни ты, ни я этого не знаем.

Послушать Оливера, Стюарт тот же что и раньше, только стал плутократом и пивным занудой, который много болтает о свиньях.

– Вы собираетесь снова встретиться?

– Не говорили об этом.

– Ты взял его номер телефона?

Оливер взглянул на меня и подобрал немного масла с тарелки.

– Он мне не сказал.

– Ты хочешь сказать – он отказался?

Оливер прожевал свой кусок, потом театрально вздохнул:

– Нет. Я хочу сказать, что я его не спрашивал, а он сам не предложил.

Я почувствовала облегчение, когда услышала это. Это стоило раздражения Оливера. Может он здесь просто проездом.

Хочу ли я встретиться со Стюартом снова? Я задала себе этот вопрос позже. И ответа не нашла. Вообще я неплохо разрешаю затруднения – что ж, кто-то должен этим заниматься – но я сознаю, что в некоторых вещах я хочу чтобы кто-то другой принял решение за меня.

В любом случае, не думаю, что до этого дойдет.

Терри: У меня есть друзья, которые живут у моря. Они рассказали мне, как работают ловцы крабов. Они начинают глубокой ночью, где-то в два тридцать и работают до утра. Они раскладывают сеть длиною до пятисот ярдов, к которой через каждый ярд подвешивают грузило и наживку. В качестве наживки обычно используют угря. Потом, после того как они разложили сеть, они начинают ее натягивать и тут требуется острый глаз и большая сноровка. Крабы хватаются за наживку, но крабы ведь не дураки, они не дадут просто так поднять себя в воздух, отцепить от сетки и бросить в корзину. Поэтому за секунду до того, как краб опустится вниз, за секунду до того, как он удерет, ловец крабов должен бесшумно спуститься в воду и подловить его.

Как говорит моя подруга Марсель: это вам ничего не напоминает?

Стюарт: Что вы думаете о том, как повел себя Оливер? Только честно. Не знаю, чего я ждал. Возможно я ждал чего-то, в чем сам не могу себе признаться. Но вот что я вам скажу. Я не ждал, что ничего не будет. Я не ждал «Привет, Стюарт, старина! Ах ты, старый пройдоха, столько лет тебя не видел, да, можешь купить мне выпить и потом еще, дай я стряхну с тебя пылинку, и еще одну, пока я и дальше буду относиться к тебе покровительственно, продолжим с того места, где мы остановились». Это то, что я называю «ничего». Возможно, это было немного наивно с моей стороны.