Євген Положій - Мері та її аеропорт

Читать, находясь на пляже с Че, невозможно. Он — лучший наблюдатель и оценщик из тех, кого я знал.

— Так, — заводит Че свою пластинку, — новенькие…

Далее идет общая оценка экстерьера, одежды, называются магазины или базары, где она была приобретена и за сколько денег, потом прическа, ухоженность, купальник и пр. В «пр.» понятно, что входит. Делает это Че без снобизма, манерности или высокомерия, скорее, из чистой любви к искусству и/или стилю. Он глубоко убежден, что одежда характеризует человека далеко не в последнюю очередь, и, если хочешь узнать о человеке много, нужно всего лишь хорошенько присмотреться, во что и как он одет. «Но больше всего о людях тебе скажут руки, точнее, ногти, — говорит Че, — смотри на них, и никогда не ошибешься!» У Че красивые запястья и длинные тонкие пальцы, тем не менее, руки у него по-мужски крепкие.

Наши любимые процедуры — жемчужные ванны. Лежать в теплой булькающей воде с вертикально направленными вверх водяными струями — удовольствие несравнимо высшее, чем ректальные тампоны, если их вообще можно отнести к удовольствиям. Ждать своей очереди иногда приходится долго, и мы развлекаемся собственной игрой. Дежурная медсестра вызывает на процедуру, громко произнося имя и отчество. Мы же должны быстро назвать фамилию известного человека. Например:

— Иван Сергеевич, кабинка 5А.

— Тургенев.

— Александр Александрович, 14Б…

— Блок!

— Герман Викторович, 6А…

Ха-ха-ха…

— Это ты, я знаю. Иди, полежишь рядом с тезкой великого русского поэта!

Я беру свой пакет с полотенцем, сую в него книжку и иду по длинному коридору искать 6А. В холле слышится безумный смех Марины и Наташи и громкий голос Че.

22 июня, самый длинный световой день в году. Я почему-то всегда с нетерпением жду все солнцестояния, мне кажется, что это какие-то особенные дни. Голос забытых предков, что ли?

Я иду по нашему терренкуру. В это время, может быть, Митрофанович клеит свои табуретки, пани Польская слушает радио, Бакс хрюкает на лестничной площадке, ожидая, пока его хозяин Григорий Андреевич, мой сосед напротив по диагонали, справится с замком, а затем выгуляет его, моя сестра Ольга подписывает обходной лист и увольняется из авиакомпании, потому что, после того, что мы сделали с командиром экипажа этого замечательного самолета АН-140, она, конечно же, не может там больше работать. А жаль, ей так понравилось, но ничего страшного, попросим Петю найти ей какую-нибудь другую работу, тем более, что наши самолеты стали что-то часто падать, зачем нам это? Словом, в этот момент каждый из нескольких миллиардов людей, живущих на земле, чем-то занят, да мало ли что сейчас в этом мире происходит? Американцы, например, бомбят Ирак, работники столовой напихивают в сумки приворованные за день продукты, в Португалии в самом разгаре европейское первенство по футболу, самолеты рассекают небо, теперь уже парами, а этот безумный трактор таскает третий год подряд из припляжных вод булыжники. Люди всегда чем-то заняты, всем, кроме самого главного — самих себя. Но они вряд ли дождутся счастья, как долго бы ни просили его у Господа Бога. У Него его нет. Кончилось просто.

Мы с Че идем заказывать шашлыки, девочки просят официантов сдвинуть столы. Мы готовимся к заключительной части вечера, посвященной проводам Бати.

С самого утра Батя долго мялся, но, в конце концов, все же сообщил нам, что хочет предоставить верной супруге неопровержимые доказательства своего примерного поведения в санатории. Для этого он заказал барышне, которая днями бродит здесь с любительской видеокамерой и всем предлагает свои сомнительные услуги, «маленьке кіно», которое он и предоставит в качестве видеоотчета о проведенном отдыхе и лечении. И он очень просит нас принять в этом мероприятии посильное участие. Вопреки его ожиданиям, мы радуемся, как дети, по ходу сожалея, что эпизоды на грязях, в спортзале, бассейне, массажном кабинете и на пляже уже отсняты днем. Остался лишь прощальный ужин, на котором «треба, щоб були ви з дівчатами. Вони — це ваші дружини, ясно?»

Мы чинненько рассаживаемся за сдвинутыми столами, на которых стоят зеленые салатики, порезанный лимон и ма-а-аленькая прощальная бутылка коньяка, и ждем шашлыков. Феллини в юбке наводит видеокамеру на Батю, он встает и говорит, что вот здесь, за этим столом, собрались его друзья, их жены, что вместе с нами он, как огонь, воду и медные трубы, прошел все лечебно-оздоровительные процедуры, да что об этом долго говорить, тем более, ему самому, пусть все скажут они (то есть мы).