Борис Гайдук - Плохие слова

Вот так.

Дима наморщил лоб и стал вспоминать, какую музыку слушали, как будто сейчас это имело какое-то значение.

Сначала слушали старика Клэптона, потом слушали Нюрку Фридман из группы «Роксет», любимицу бухгалтера Фомы, за ней по настоянию Валеры включили «Wish you were here», потом наступил какой-то джазовый провал, а под конец все хором подпевали Yellow Submarine, причем не самим битлам, а каким-то их несчастным подражателям.

Потом долго уточняли, когда выходить на работу, третьего или четвертого, или все-таки третьего, хотя хорошо бы четвертого, потом искали чью-то шапку, потом Дима заскочил на дорожку в туалет.

Когда он вышел, в офисе было пусто, свет погашен, а дверь заперта.

Димин взгляд наткнулся на кое-как убранный стол. Совсем недавно здесь красовались жаренная на гриле курица из палатки снизу, колбаса «Таллинская» полукопченая, оливки «Иберико», нарезка семги из вакуумной упаковки, филе сельди в винном соусе производства Исландии и нежинские маринованные огурцы.

Но при чем здесь нежинские огурцы, спросите вы? Совершенно ни при чем, и Дима с нами полностью солидарен. Теперь он снова морщит лоб и пытается вспомнить, о чем в течение вечера разговаривали, как будто ключ к спасению находится теперь именно здесь.

Говорили о том, что Михалыч в принципе неплохой мужик, хотя солдафон и хамло, говорили о «фольксваген-пассате» восемьдесят седьмого года выпуска, недавно приобретенном Пашей Валуевым, рассказали несколько анекдотов, затронули тему взаимоотношений полов в урбанизированном обществе, взвесили шансы «Спартака» в Лиге чемпионов и признали их совершенно ничтожными, обсудили достоинства и недостатки недорогих словацких лыжных курортов, договорились встретиться в двадцатых числах у Фомы и расписать пулю на всю ночь, пользуясь отъездом его семейства во главе с женой на вышеуказанные словацкие курорты; сказали, что семга дрянь, а селедки, наоборот, надо было брать две банки; слегка перемыли косточки боссу Андрею Михайловичу, который хотя и неплохой мужик, но все равно солдафон и хамло, и вообще, что такое двести баксов в современном урбанизированном обществе, тлен и прах, больше ничего.

Идиоты. Проклятые алкаши. Тьфу на вас!

Стук и крики не помогли. Время розыгрыша истекло. Стало ясно, что Диму заперли без злого умысла. Просто забыли, пока он в туалете готовился к дальней дороге из Измайлова в Лефортово.

Внизу, конечно, должен быть вахтер. Но какой, позвольте спросить, вахтер окажется на своем месте вечером тридцать первого декабря? Нету сейчас таких вахтеров. Только при диктаторских режимах бывают такие вахтеры, а в обществе хоть сколько-нибудь либеральном ни один нормальный вахтер не станет сидеть на своей вахте в самый канун Нового года.

«А в чем, собственно, проблема?! — воскликнете вы. — Пусть этот ваш Дима быстренько наберет друзьям на мобильный, пока они недалеко отошли, они тут же прибегут обратно, со смехом и глупыми шуточками выпустят его на свободу и долго еще будут вспоминать этот случай, как забавный новогодний анекдот!»

Вот! С этим вопросом мы и приблизились к завязке сюжета!

Дело в том, что действие нашей истории происходит в том далеком году, когда мобильные телефоны, повсеместно и уважительно называемые тогда сотовыми, только начали появляться в обиходе, и для менеджеров младшего и среднего возраста были недоступным предметом роскоши. Сам Андрей Михайлович пока лишь готовился к покупке сотового телефона, раздумывая, взять ли обычную, похожую на небольшую фронтовую рацию, «нокию» или только что появившуюся модель «моторола-платинум», миниатюрную, размером не больше кирпича. «Нокия», несомненно, выглядела основательнее, стоила дешевле и имела хорошие отзывы. Зато «моторола» была последним писком модной крутизны, ее можно непринужденно держать одной рукой и говорить в элегантную откидную крышечку.

Дима выглянул в окно.

Седьмой этаж, геройства не надо. Лучше дождаться, когда кто-либо из ключеносцев, директор Паша или главный бухгалтер Фома, вернется домой, и потребовать их обратно. Пусть прокатятся, раз они такие идиоты. Где они сейчас, интересно?

И это действительно интересно!

Паша Валуев, например, только что обнаружил себя сидящим на стуле в отделении милиции. Паша изо всех сил напрягает ту неизвестную науке мышцу, которая фокусирует взгляд на предметах и не позволяет им, предметам, расплываться, двоиться и кружиться хороводом.

«Где я, — думает законопослушный и социально ответственный Паша. — Как я сюда попал? Неужели я совершил нарушение общественного порядка? Но какое?»