Борис Казанский - В мире слов

Копаясь в архивах, наткнулся я на книжку славную… Как-то так сказано у Пушкина, которого мы вспоминаем каждый раз — вольно или невольно, — приступая к разговору о русской словесности в частности и о языке в целом. Я действительно наткнулся на работу Б. В. Казанского — сначала на ее название; правда, не в архиве, а в списке использованной литературы: в одном из довольно старых лингвистических исследований автор прилежно перечислил еще более старые труды своих предшественников и учителей. Имеет ли смысл возвращаться к научно-популярной литературе пятидесятилетней давности? Язык меняется, в последнее время эти изменения приобрели стремительный и, иногда кажется, гибельный характер для русского языка, и, видимо, сегодня должны прозвучать новые идеи, произойти современное осмысление… Затевая свою «Русскую словесность», мы обратились к новому поколению языковедов — к студентам, аспирантам, молодым преподавателям, у которых в силу исторических перемен появилась возможность пользоваться любыми источниками, копать глубоко, говорить смело, без оглядки на ложных идолов от языкознания и без страха перед политическими истуканами. Но призыв к младому поколению прозвучал гласом вопиющего в пустыне: в портфеле издательства не появилось ничего стоящего… честно говоря, вообще ничего не появилось; видимо, в силу тех же исторических перемен более обеспеченное бытие пристрастило сознание сегодняшних россиян ко всему приятно-развлекающему, неглубокому, недалекому, неотягощающему… и сиюминутному. Все, что вышло до сих пор в «Русской словесности» — это переиздания заметных, достойных работ, созданных, кстати, вопреки тогдашним ложным идолам и политическим истуканам…

Труд Б. В. Казанского, когда мне удалось познакомиться не только с его названием — «В мире слов», но и с его содержанием, оказался именно тем, что Пушкин называл славной книжкой. Как и другие языковеды, автор говорит, что язык — нечто живое, но, в отличие от многих других, он не превращает его в своем исследовании в мумию для препарирования. Мир слов — необъятен, и пишущий, рассчитав свои силы, отобрал для рассказа немногие темы. Это получился именно рассказ: о словах-валунах и словах-эмигрантах, об обрусевших иностранцах и перекрещенцах, об алхимии, алкоголе и английском портере, о шумовке, которая, как нам кажется, как-то связана с шумом, но чье название, оказывается, происходит от немецкого слова, обозначающего пену…

Борис Васильевич Казанский (1889–1962) был литературоведом и переводчиком. В 1913 году он окончил историко-филологический факультет Петербургского университета, работал в этом университете на кафедре классической филологии. Он исследовал античную литературу и творчество Пушкина.

Книга «В мире слов» была напечатана впервые в 1958 году. По прошествии пяти десятилетий она украсила нашу «Русскую словесность».

Мы начинаем говорить в таком раннем возрасте и так исподволь, что и не помним, как это было, да и не задумываемся над этим. Говорить для нас так же естественно, как ходить. Это не то, что игра на скрипке или хотя бы вязанье.

Но попробуйте спросить себя: как это получается, что мы говорим? Что такое слово? И оказывается, что речь — такая сложная и хитрая штука, с которой не сравнится самый мудреный механизм. И что слово, пожалуй, самая удивительная вещь на свете.

Нетрудно понять, что можно усвоить в точности сотни различных движений руками, необходимых рабочему. Эти движения видимы; их направляет и проверяет глаз; они обрабатывают осязательный материал, которому требуется придать известную форму; они создают определенную вещь, которую можно оглядеть, ощупать, взвесить, измерить, испытать разными способами; наконец, они производятся с помощью орудий, приборов, станков, специально назначенных для этого.

Но механизм нашей речи составляют такие приспособления, которые предназначены от природы Для другой цели: губы, язык, зубы, гортань, легкие. И материалом служит здесь нечто невидимое и неосязаемое — дух. И производятся при этом слабые неопределенные шумы, длящиеся лишь мгновенье. Какая тут может быть точность?

Попробуйте подметить, например, чем отличается произношение звука тот л или д, — вряд ли это вам удастся. А между тем вы никогда не ошибетесь и не скажете таскатьвместо ласкатьили тоскавместо доска.